Весь этот день и половину следующего Ника провела у бабушки с дедушкой. Они общались, девочка помогала по хозяйству и время от времени набрасывала что-то для страшилок. Но к вечеру она так увлеклась этим, что возвращаться домой пришлось уже по темноте. Это был первый раз, когда она шла по улице без наушников в ушах. А виной тому была неясная тревога, которая заставляла девочку то и дело оборачиваться и прислушиваться к движениям темноты. Город дышал ей в спину своими тайнами, выжидающе поглядывал за нею глазницами темных окон. Снова появилось ощущение слежки, как тем вечером на кухне, однако теперь она была не дома, и прятаться ей было негде. Нике все больше казалось, что вот-вот, из-за угла, на нее выпрыгнет то самое нечто, что заставляет сердце сжиматься каждый раз, когда ты слышишь шорохи в своей пустой и темной квартире.

И предосторожности оказались не напрасны – откуда-то сзади послышались тихие, но быстрые шаги, которые точно приближались к Веронике, ведь она была совсем одна здесь. Это заставило девочку побежать. Оборачиваться и высматривать врага времени не было. Ей казалось, что она никогда не бегала так быстро – страх толкал в спину, шептал на ухо, хватал за кончики золотистых волос острыми когтями, прикасался холодными пальцами к тонкой шее, запутывал ноги невидимыми раскаленными веревками. Ника просто перепрыгивала с ноги на ногу, будто бы не касаясь земли и не обращая внимания на появившуюся боль в икрах. Вскоре, а может быть и не так скоро, как казалось, девочка заметила белеющий в сотне метрах от нее коттедж Панкратовых с ярко-красной крышей. И вот когда до заветного забора оставалось всего несколько десятков спасительных шагов, но ни грамма сил на побег, преследователь нагнал Нику и с силой схватил за руку, притянув к себе.

– Пусти! – Ника замахнулась и почти что врезала по физиономии того самого нечто, но тот успел перехватить ее кулак холодной ладонью в перчатке. Только теперь девочка почувствовала знакомый запах ванили.

– Ты что, убить меня хочешь? – вампир удивленно смотрел на нее сверху вниз.

Не то чтобы Ника было коротышкой, но и высокой моделью не являлась. Сама же она говорила, что сто шестьдесят – это не приговор.

– Ты? – услышав голос, девочка открыла глаза, которые невольно сжались от страха увидеть то, что ее настигло. – А ты что, маньяком подрабатываешь? – освободив свой кулак, спросила она, пытаясь отдышаться.

– Ты просто трусиха. – вампир прикусил нижнюю губу верхним клыком, сдерживая издевательскую ухмылку. Ему-то не надо было дышать после марафона.

– Я трусиха? – Ника уже готова была забросать Александра шквалом негодования, но он перебил ее:

– Я чувствую опасность. Не знаю, как это объяснить. – пояснил он, заметив озадаченный взгляд девочки. И все же говорил он это не столько обеспокоенно, сколько заинтересованно, наблюдая за реакцией Вероники. – Просто знаю, что скоро что-то случится. Я знал это еще в день нашего знакомства, но… но ты сама пришла повторно.

– О чем ты? – Вероника непонимающе изогнула бровь, хотя про себя заметила, что именно такое чувство было и у нее.

– Пойми, я просто чувствую колдовство. – с виноватым и каким-то болезненным выражением лица «выдохнул» он.

– Вампиры и это умеют?

– На самом деле нет. Только если колдовство родное – вампиризм.

– Хочешь сказать, что над Данилом кровосос поколдовал?

– Над каким Данилом?

– Над… я же живу в доме его тети. Ты что, не знал?

– Чт… Откуда?.. Ладно. А что там с ним не так?

– Он ведет себя странно после моего знакомства с тобой и той книги. – как-то машинально вырвалось у нее.