Что-то здесь не клеилось. И если это не господин мэр, то кто? Ни одна кандидатура не приходила больше на ум, а если это был он, то было бы вежливо оставить его без благодарности?

– Мистер Самбер, мне сегодня утром принесли подарок, я думала…

Кайл потянулся к ее руке, его пальцы надёжно скрывали перчатки.

– Думала, что это я подарил? – закончил за нее предложение Самбер, перебирая красные кубики.

Джес только шумно сглотнула и кивнула.

– Если бы я предпочёл дарить что-то подобное, то остановился бы на рубинах, Джес. Изысканная женщина, заслуживает изысканных камней.

– Простите, я совсем не это имела в виду, – Джес окончательно смутилась и деликатно освобождила свою руку.

Она совсем запуталась в том, что происходило у неё внутри. Он был притягателен. Она отрицала это слишком долго, но теперь сломалась. А стоило ей вспомнить сон, который она по своей же глупости приняла за реальность, щеки моментально порозовели.

Такими людьми, как Самбер восхищаются, силу, которая исходит от них, ощущают физически. Даже все эти зеваки, болтали всякие небылицы, потому что любому мужчине сложно признать превосходство над собой.

– Я хочу, чтобы ты закрыла бар, сейчас, – проговорил Кайл, – оставила, или пригласила только тех, кому действительно рада и отметила свой день рождения. До полуночи ещё два часа, за два часа можно успеть многое.

– Я не могу использовать это место в своих целях, – неуверенно начала она.

– Это мой подарок, Джес.

Он чувствовал, что давит, но ничего не мог с собой поделать.

Ему хотелось остаться с ней наедине, хотелось поиграть с контрастами, подарить нежность и внимание, а потом смешать это с грубостью и удовольствием. Прямо на этой барной стойке, которую ежедневно лапают сотни мужских рук. Только почему малышка Джес все эти годы остается нетронутой? Все недвусмысленные фразы и предложения за столько лет не развратили её, рабочая форма, которая создана для провокации, совсем не придавала вульгарности. Большая часть мужского населения, уже давно смирилась с «неподатливостью» официантки, но только не Самбер. Ему хотелось ощутить, как шпоры на ее сапожках, врезаются в его спину, когда он наматывает на кулак длинные волосы, и занимается любовью с ее языком.

– Мне совсем некого пригласить. Да и если я проведу этот вечер за работой, мне не придётся чувствовать себя такой жалкой, – честно призналась Джес.

Предлагать мистеру Самберу провести этот вечер вместе, она посчитала неслыханной наглостью. Он и так предлагал ей в распоряжение целое заведение. В конце концов, никто кроме нее не был виноват в том, что у нее нет друзей. А господин мэр, вполне мог согласиться, но только из вежливости, или из жалости. Как бы тогда она чувствовала себя? Как бы быстро под ногами разошлась земля и поглотила ее сгорать в своих недрах от непомерного стыда?

Но он не стал её слушать. Не стал потакать тому, чего она на самом деле не хотела. Через десять минут бар был абсолютно пуст, и Джес не оставалось ничего другого, как метаться по кухне, пытаться придумать чем накрыть стол, которого не было и в планах.

Когда ты долгое время находишься в одиночном плаванье, гребешь веслами воду в своей скудной лодочке, рано или поздно твои руки опускаются. Штиль вызывает апатию, тебя начинает тошнить от воды вокруг. А потом, совершенно случайно, на горизонте кто-то появляется. Он крепит к твоей лодке крюк, и вытаскивает ее из этого болота. В такие моменты, ты испытываешь благодарность. И тебе совсем не важен мотив этого поступка. Сегодня ты спасена, а все остальное будет завтра.

Джес украсила стол, заполнила его закусками, и остановилась у бара. Она не собиралась пользоваться добротой мэра, которой и так уже было слишком много и собиралась платить за ужин сама. Нужно было определиться с выпивкой. Что-то не очень дорогое, но достаточно приличное.