— Ничего такого, что не подождало бы до завтра. – Он делает маленький, аккуратный глоток кофе, отставляет чашку и, сложив руки в замок на столе, говорит: - Пуговица, завтра ты должна перевезти вещи. До конца дня. Я пришлю водителя. Если нужна еще пара рук в помощь с переносом вещей – они у тебя будут. Но я не хочу, чтобы ты оставалась там ни одной лишней ночи. И, пожалуйста, не спорь.

Последняя фраза закрывает мой рот. Я думала, что у меня будут целые выходные, но спорить с Олегом не буду.

— У меня не так много вещей, я справлюсь сама.

— Вот и хорошо. – Он достает из кармана небольшой плотный конверт, кладет на стол и подталкивает в мою сторону. Когда я с опаской прячу руки под столешницу, улыбается. – Там нет ничего страшного и заразного.

— А что там?

Он пару секунд размышляет, потом щурится и говорит:

— Назовем это возможностями, которыми, я надеюсь, ты воспользуешься.

9. Глава девятая: Эвелина

Глава девятая: Эвелина

— Ущипни меня, - говорит Ира, разгуливая по квартире с коробкой моих вещей. – Нет, серьезно – это твое? Вот это вот все, а не только коврик у порога?

Энергично киваю и, кажется, только теперь верю, что на самом деле переезжаю.

В квартиру, больше чем магазин, в котором работаю. Точнее, теперь уже работала, потому что утром уволилась в телефонном режиме. Нужно будет оформить все официально, но это уже завтра, а сегодня у меня начало целой новой жизни.

— На твоем месте, - громко шепчет в спину Катя, - я бы не спешила говорить, что тут все твое, а то рискуешь обзавестись домашним животным, которое не в состоянии даже чашку после себя помыть.

Ира прищуривает глаза, а потом, бухнув коробку на пол прямо посреди гостиной, без приглашения идет исследовать территорию дальше. Кошмар. У меня настолько большая квартира, что здесь действительно легко потеряться трем подружкам. Особенно с непривычки.

— А, между прочим, я серьезно, - говорит Катя, проходя мимо. – Спорим, что через час начнет ныть, что у нее квартирка маленькая, а денег – еще меньше? Еще и монстра своего притащит, и я не про зверюгу Гришеньку.

«Монстром» она называет Иркиного молодого человека.

Катя проходит дальше в гостиную, вертится, чтобы прикинуть, куда лучше поставить вазу, и случайно «попадает» взглядом в зеркало, которое вписано в одну из стен как часть декора.

Замирает.

Перестает улыбаться.

Я вовремя успеваю подхватить вазу, потому что у подруги разжимаются руки, и она кулем садится прямо на край туалетного столика.

Катя не любит зеркала, потому что несколько лет назад очень сильно обгорела. Плечи, шея… и лицо.

Врачи сказали, что ей повезло сохранить зрение и пищевод.

Но, если честно, даже мне порой, хоть мы знакомы много лет, больно на нее смотреть. И приходится очень стараться, чтобы не отвернуться.

А ведь до пожара она была первой красавицей из нас трех.

— Прости, Моль, - виновато улыбается подруга, неловко стряхивая на руку легкий плащ. – Просто… У тебя тут не самое удачное дизайнерское решение. Или как это правильно, на вашем, на ученом?

Я быстро заговариваю ей зубы: предлагаю мыть руки и начинать готовиться к новоселью.

— А мне зарплату урезали, - ожидаемо заводит Ира, когда мы в три пары рук готовим салаты и мясо. – Вот же связалась со скупердяем на свою голову.

— А я говорила, - встревает Катя. – Она уже забрасывает удочку. Не ведись, Моль.

— Между прочим, - Ира яростно тычет в ее сторону вилкой, - здесь столько места, что можно заводить породистого жеребца и строить колбасный цех. И было бы очень мило выделить подруге всего-то одну комнату. Но я не гордая – могу и в оранжерее перекантоваться. Даже там жилищные условия раз в сто лучше, чем в моей коробке с дырками.