Пехота вышла из города. Остался позади родной дом, впереди лежала пыльная, скучная дорога. Однообразие полей, лесов, небольшие речки с подгнившими мостиками, ручьи, которые переходили вброд. Где песок, где сухая и твёрдая, словно камень, глина, местами даже успели замостить камнем. Каждые четыре часа делали привал, затем снова вперёд, и так до темноты.

С наступлением ночи полк сходил с дороги на первое попавшееся поле и разбивал там лагерь. И так целых восемь дней. А к полудню девятого, полк подошёл к столице и встал лагерем рядом с северной стеной. Конницу здесь уже не застали. Она свернула свой лагерь ещё три дня тому назад и отправилась через Альвару в Мил. Везёт им. Успеют до одурения наотдыхаться в этом Миле.

У столицы решили надолго не задерживаться и выйти на следующий день. Солдатам особо разгуляться не дали, в город отпустили лишь офицеров, кроме десятников. Правда, многие из них не обратили внимания на этот приказ, Салист в том числе. Он и Танис решили не терять времени и прошвырнуться по столице – когда ещё окажешься здесь. Однако перед уходом их предупредили:

– Если встретите властника – молчите, если шкура дорога.

Это обстоятельство отнюдь не испугало, даже не смутило двух друзей, и они смело прошли через ворота в город. Он почти ничем не отличался от родной Параи, разве что народу немного больше, да улицы и площади пошире. А так, всё одно. Нашли трактирчик на улице с большой и яркой вывеской, зашли – неплохо, чистенько так, да и не многолюдно. Никакого сброда, публика кругом солидная. Танис и Салист облюбовали себе столик и заказали поесть и выпить.

Долго ждать не пришлось. Расторопный трактирщик мигом поставил им кувшин с вином и блюдо с мясной нарезкой и овощами. Оба, изрядно проголодавшиеся, набросились на мясо и вино. Памятуя о наставлениях товарищей, они намеренно избегали опальных тем, предпочитая говорить больше за жизнь, да об оставшихся в Парае красавицах. Салист, правда, больше вздыхал о своей молодой жене.

– Послушай, Танис, – сказал он, сделав изрядный глоток. – А что бы тебе женой не обзавестись? По тебе добрая половина парайских красавиц с ума сходит, а ты одну бросишь, другую найдёшь, затем третью. Сердца девчонкам разбиваешь.

– Не знаю, Салист, что-то пока ни с одной душой не сошёлся.

– Так и останешься один.

– Нет, не останусь. Где-то ждёт она меня, одна единственная, нужно лишь найти её.

– Ну, ты хватил! – рассмеялся Салист. – Долго же тебе с твоими запросами придётся искать её.

Танис улыбнулся, но ничего не сказал. Он налил себе ещё вина, посмотрел куда-то в потолок, словно там был написан ответ на все его вопросы, и медленно выпил содержимое стакана.

– Мечтатель, – хмыкнул товарищ.

– Постой, – Танис вдруг насторожился. – Посмотри, ни у кого не то, что мечей, даже ножей на поясах нет.

– Разве? И что? Это у нас в Парае всяких охальников по ночам встретить можно, а здесь столица.

– Думаю, не в этом дело.

– Да перестань, может, не видишь?

– Ну так приглядись.

Салист обернулся в одну сторону, затем в другую и, удостоверившись, что товарищ прав, посмотрел на выглядывающий из-под плаща эфес своего меча.

– Так мы, всё-таки, военные. На плащах герб полка.

– Ладно, обойдётся.

Они продолжили своё скромное пиршество. Неожиданно гул голосов в трактире смолк, словно у всех одновременно отнялись языки. Все опустили взгляды в стаканы и тарелки, как будто это могло сделать их незаметными.

– Тс, властники здесь, – послышалось от соседнего стола.

Сидевшие спинами к входу, Танис и Салист обернулись – в зал заведения вошли пятеро. Облачённые в чёрные, кожаные одежды, они всем своим видом внушали страх. Едва ли кто отважился смотреть на них так бесцеремонно, как непонятно откуда здесь взявшиеся вояки из парайского полка. Властники медленно прошли между столов, направляясь к тем, кто дерзнул не прятать взгляд, как остальные. Один из них, по всей видимости, главный, пристально посмотрел в глаза Таниса, рассчитывая, что тот, всё-таки, опустит глаза к полу. Нет, этот лишь усмехнулся, да ещё развалился на лавке.