– Поздно, деточка, поздно, – покачала головой матушка. – И никто нам не поможет, если сами не сробимся.

– А вы вот вообще какая ведьма? – испросила я, утирая слёзы. – Ментальная, да?

– Вижу, соседки тебе порассказали, – улыбнулась Евдора. – Но нет, я не ментальная, я ведьма огненная, была когда-то. Да только это разделение не для всех существует. Если захотеть, то со временем, можно в себе развить и другие распространённые способности. Не все, конечно, но половину так точно. Мне уже десятый десяток пошёл, было время обучиться основам всех сил ведьминских. Не всем это дано, но и не каждая захочет. Ведьма одной силы два столетия в молодости прожить может, если беречь себя будет да с умом дарами природы пользоваться, а потом ещё и закат её сил будет вековой. Но это только если она во благо дар свой пользует. А коли захочешь во многом умелицей стать, так и плата большая. Я вот решила пойти в услужение школе, спасителем моим основанной, потому и стара уже так. Ведьма она как дерево, землёй питается, коли благодатная почва да благоволит ей природа, так и рост будет. А коли допустишь червоточину в себе, так и съест она, и никакая сила не поможет. Супротив природы назначения идти никогда добром не кончится. Мы не маги, это они силу свою при себе держат, природы не касаются, да подольше живут. А нам, при хорошем раскладе, и два столетия на расцвет дар бесценный.

– Так и два столетия? – не поверила я.

– А ты про свою прабабку что знаешь? – улыбнулась матушка.

– Да мало чего, – пожала я плечами. – Тётка Паласья сказывала, мол, она в слободу пришла уже не девкой. Охмурила прадеда моего, родила сына и сгинула родами, говорят, страшно мучилась да кричала. И невзлюбили её за то, что вся скотина в округе в тот год полегла.

– Прабабка твоя, скорее всего, была тёмной ведьмой старой закалки. Обучала её мать, или бабка. И в слободу вашу она пришла не просто так, а для того, чтобы силу передать. Родила сына вместо дочки, силу передать ему не смогла, потому и умерла в муках, да в род вложила наследие. У деда твоего тоже только сыновья были? – испросила Евдора.

– Ну да, – кивнула я. – Дед только один и народился, бобылём рос, без отца, матери. Бабку взял из семьи многодетной. Да и она, как батюшку народила, померла.

– Это от силы невостребованной. В тебе сила возродилась, теперь в роду вашем не будет ведьм, кроме тебя, – с печалью затаённой улыбнулась матушка Евдора.

– Значит брат мой, Ясень, нормальным будет? – спохватилась я.

– Он-то точно, силы ведьминские только девочкам даются. Но теперь и дочки его будут обычными, – кивнула Евдора.

– Да пусть ваши слова будут истиной, – с облегчением вздохнула я.

Такой доли, как меня постигла, я своим родичам не желала.

– Зря ты так, Весения. Сила не наказание, а дар, – покачала головой матушка Евдора.

Да сколько ж можно головой-то мотать? Как болван ярмарочный, всё качает да качает. Чисто знает чего, да жалеет меня, себе только и сокрушается.

– Ты на мою голову не смотри, лучше запоминай наущения мои, Вес…

Матушка Евдора замерла, не договорив, закрыла глаза и прицокнула языком.

– Чего опять? – насторожилась я.

– Магистр явился раньше срока, – всплеснула руками старушка. – Беги в комнату и до поры не показывайся. Как время придёт, позову.

– Как магистр? Куда? – оторопь меня взяла.

– Живо в комнату! – прикрикнула Евдора.

Я сорвалась с места, вылетела из комнатки, пробежала по проходу, едва не сковырнувшись пролетела по лесенке, и со всего маху врезалась в кого-то.

– Ох ты ж чурбачки-корячки, – выругалась, на пол со всего маху брякнувшись.

– Прям таки и чурбачки? – посмеиваясь, спросил кто-то.