«Леденцовый лес» (2005), «Сладостная Кэти» (2010) … Китчеватые, приторные, преизбыточные картины гиперреалиста Уилла Коттона погружают в утопические, фантазийные миры, в которых доминируют сладости: леденцы, конфеты, мороженое, вафли, воссоздающие приятный антураж, в котором возникают красотки. В мастерской художника имеется огромная печь, в которой он выпекает задники и декорации, затем фотографирует женщин, плывущих на сладких облаках, пейзажи из вафель, печенья и леденцов и гигантские шляпы из макарон.

«Я обожаю сладости. Они занимают большую часть моей жизни. А символика леденцов такая мощная» – говорит художник. Для него взбитые сливки и сахарная вата – самые соблазнительные материалы. Все предметы на картинах Коттон делает сам. «Моя мастерская и кухня – единое пространство, поэтому, я ем макароны, когда пишу картины. Модели можно есть. Повсюду царит приятный запах выпеченных изделий. Моя студия – другой мир. Но зрители видят только конечный результат».

C подачи Коттона, его творчество напоминает, что всё в этом мире носит временный характер. Поэтому надо наслаждаться. Он живописует мир не таким, каков он на самом деле, а каким мы желаем его видеть, основываясь на наших детских впечатлениях. Во всяком случае сегодня, как никогда ранее, мы одержимы поисками личных удовольствий.

Более 30 лет Кристофер Вул занимается исследованием богатейших возможностей абстрактной живописи. Его полотна властно притягивают взгляд и сразу невозможно осознать причину такого магнетического воздействия. В картинах Вула притягивает особая сдержанность, великолепная композиция, уравновешенность в несоответствии, которые рождают различие. И никаких внешних эффектов. Художник смешивает технику сериграфии, работу спреем, тушью с живописными приёмами, чтобы добиться ещё большей свободы. Доминирующие тона – коричневый и чёрный. Он заставляет работать воображение зрителя.

В творчестве Марка Диона исследуются способы, с помощью которых властные структуры, господствующая идеология и общественные организации формируют наше понимание истории, знания и природный мир. По его мнению, работа художника должна быть ориентирована против доминирующей культуры, чтобы бросить вызов привычному восприятию мира и условностям, стереотипам современного общества. Заимствуя принципы, формы подачи материала из разных сфер человеческой деятельности – археологии, экологии и других научных дисциплин, он создаёт произведения, в которых ставит проблему различия между «объективными» («рациональными») научными методами и «субъективными» («иррациональными») способами воздействия. Зрелищные, часто фантастические кабинеты диковинок Диона, сформированные наподобие Кунсткамер ХУ1-ХУП веков, интригуют экзальтированным, нетипичным расположением предметов. Художник часто сотрудничает с музеями естественной истории, аквапарками, зоопарками и другими учреждениями, распространяющими знания о природных явлениях, флоре и фауне. Дион исследует истоки энвайронментальной политики и общественной политики в формировании знания о природе. Его интересует объективность и авторитарная роль научных исследований в современном обществе, он пытается проследить, как псевдонаука, социальный распорядок и идеология проникают в общественный дискурс.

США иногда описывают как тигель, мозаику из индивидуальных голосов. Когда же речь идёт о сложных взаимоотношениях между аборигенами и историей США и современной культурой, этот постулат, однако, не соответствует действительности. Кажется, что коренные жители Америки рассматривались и продолжают рассматриваться скорее как гомогенное образование, нежели разнообразное объединение индивидов и групп. Но постепенно ситуация начинает изменяться. Аборигены не только проникают в масс-медиа. Их индивидуальные голоса звучат всё громче. В том числе и голоса художников-аборигенов, которые всё больше пытаются осознать, что означает для них быть американцами и сохранять свою идентичность.