– И вправду, может, надо было сразу входить в город и устраиваться там? – подхватил Елизаров Григорий, могучий казак с черной копной густых волос на голове, с кустистыми бровями, с массивной челюстью, живыми серыми глазами.

Все повернулись в сторону атамана, ожидая, что он ответит.

Иван Исаевич улыбнулся и степенно стал объяснять:

– Посмотрите, какой сегодня теплый вечер. Пусть казачки спокойно отдохнут, приведут себя в порядок, поедят до отвала. Я велел всем нашим ребятам налить по чарке доброго вина. С завтрашнего дня у них начнется беспокойная жизнь. Они будут нести нелегкую службу государю Дмитрию и России. А потом, что толку, если бы мы сразу вошли в город. Во-первых, мы не знаем, что там сейчас происходит: есть ли враги, и кто наши сторонники. Поэтому пока не разведаем, что и как, в Путивль ни ногой, пусть воевода Шаховской к нам пожалует. Встретимся с ним – все обсудим: где нам лучше стать лагерем, много ли войска в городе, кто держит сторону царя Дмитрия, а то, может, придется и сабелькой помахать?

– Вы вперед батьки в пекло не лезьте, придет время, все узнаете.

Не успел Болотников закончить свою речь, как в шатер быстро вошел казак Тереха, держа в руке свиток бумаги, и обратился к атаману:

– Иван Исаевич, из города прискакал гонец с грамотой. Велено тебе вручить, – и протянул послание атаману.

Болотников взял свиток, развернул его, пробежал глазами, улыбнулся, радостно сообщил всем присутствующим:

– Меня приглашает к себе путиловский воевода на встречу. Хочет, ребята, со мной обсудить наши дальнейшие совместные действия! Что, казаки, будем делать? Будем встречаться с Григорием Петровичем Шаховским?

– А когда изволит встречаться с нами воевода? – немного ерничая, спросил Федор Берсень.

– Сейчас же просит подъехать к приказной палате, где он нас уже ожидает. Настаивает явиться безотлагательно, – еще раз поглядев на грамоту, добавил атаман.

– Что-то воевода путиловский заспешил? Уж не мог дождаться завтрашнего дня. Дал бы хоть после дороги отдохнуть, а там бы уж начали служить царю и отечеству, – посмеиваясь, встрял Алексей Нагиба.

– Видно, есть необходимость в срочной встрече, раз торопит, – пояснил атаман и добавил:– Надо, казаки, ехать, может, помощь нужна.

– Бери сотню казаков, – посоветовал Берсень, – а то мало ли…

Иван Исаевич, улыбнувшись, ответил:

– Сотню, конечно, не возьму, а вот человек двадцать матерых казаков снаряжай да побыстрее. Время не ждет, коли Шаховской срочно просит встретиться.

Уже начало темнеть, когда казаки подъехали к броду реки Сейм. Здесь она была значительно шире, виднелись перекаты и валуны больших камней; на берегу, под ивами, расположилось около десятка казаков, посланных путиловским воеводой для встречи с Иваном Болотниковым.

От воды пахло сыростью и рыбой. Течение было медленным, и можно было спокойно переправляться на другой берег.

Брод местами был глубокий, и путники изрядно промокли. Но переправа прошла благополучно. На другом берегу всадники спешились, привели себя в порядок и продолжили свой путь к приказной палате города Путивля.

Вскоре они подъехали к зданию из красного кирпича. Атамана сразу же проводили к воеводам – Григорию Шаховскому и Истоме Михееву.

Уже был накрыт стол с закусками и напитками. Как только атаман вошел, князь Григорий встал и учтиво пригласил Ивана Исаевича отужинать, усадил его в высокое кресло, обитое красным бархатом, со словами:

– Присаживайтесь, атаман, за стол. Знаю, что с дороги, но дела не требуют промедления. Давайте сперва перекусим, а там и поговорим о делах наших насущных.

Иван Исаевич, еще не садясь за стол, протянул князю Шаховскому грамоту, которую ему выдал царь Дмитрий.