Лучше бы я этого не делала, просто бы стояла в стороне. Но мне ведь надо было расположить к себе мальчика, чтобы Иван был спокоен и сам не нервничал. Правду говорят, что благими намерениями вымощена дорога в ад.

– Это правда?

– Что, Максим, что правда? —Я смотрю с вызовом, в карих глазах парня гнев.

– Свидание?

– Не твое дело. Я взрослая девочка и вольна делать что угодно.

– Да, взрослая, да, я забыл. Или решила, что уже пора искать другого дурака и женить его на себе? Время скорби вышло, хотя кто знает, чем ты там занималась в командировках.

Реакция. Секундная, спонтанная, вызванная всплеском адреналина.

Пощечина. Вторая за сутки.

Макс ведет подбородком, прикрывает глаза, на скулах играют желваки, все его тело напрягается, но я не боюсь, он не ударит, нет, он не посмеет. В сторону летит пустая чашка из-под кофе, вздрагиваю, Максим уходит.

Не пойму, что за вопросы, что за вспышки ярости?

Больше всего после гибели Ивана я боялась, что его сын станет еще большей копией отца, так и вышло. Те же черты лица, сложение фигуры, тот же цвет глаз и блеск в них. Макс так же хмурит брови и ведет подбородком.

Не хотела раньше это все замечать, чтобы не сорваться в депрессию, а вот теперь пришлось.

– Чертов псих. —Собираю осколки, режусь одним из них, кровь капает на белый мрамор пола. На телефон вновь приходят сообщения. —Я спокойна, я совершенно и абсолютно спокойна. Марина права, надо жить отдельно.

Сварила новый кофе, накрыла себе завтрак, нужно съесть, набраться сил, да, у меня сегодня свидание, а перед этим сделать несколько звонков, проверить почту, дать указания управляющему делами.

«Инга, не молчи. Дала твой номер Семену, он в восторге, ждет вечера».

Не пойму, что чувствую я, но точно не восторг. Меня волновало поведение Максима.

Глава 5

– Макс, Ма-а-акс, ты слы-ы-ышишь меня?

Машка противно тянет буквы, виснет на моем плече, скользит по волосам пальцами. Думаю о своем, о том, что произошло утром дома с Ингой.

Что меня так вывело? Свидание? У нее свидание вечером с каким-то козлом, и, может быть, она даже будет с ним трахаться.

Это пиздец, если честно.

– Ну, Макс, Макс, очнись, ты пьяный, что ли?

Маша задает вопрос, наконец отлипает от меня, заглядывает в глаза. Машка – красивая, кукольная блондинка с огромными глазами и пухлыми губами, накачала недавно, говорит, это модно. Ей, в принципе, идет, подходит под образ тупой блондинки. Вот только факультет и университет ей не подходит, ну какой из нее экономист и аналитик?

У Марии Вербиной богатые родители, отец – солидный чиновник, мать где-то в медицине, Машка не пропадет, но Машке только кажется, что она хозяйка своей судьбы. Ни фига не хозяйка. Машку продадут и перепродадут потом, а она будет улыбаться, но Машка добрая и все прощает, мы как бы пара, но это под вопросом.

– Ты хочешь, чтобы я напился?

– Дурак совсем. Но со вчерашнего дня ты странный. Что-то случилось?

– Маша, ты задрала уже, почему обязательно что-то должно случиться? Тем более за день.

Резко встал, повысил голос, стул ударился о стену, все в кафе обратили на меня внимание, Машка оглянулась:

– О́кей, придурок.

Вскочила, схватив сумку, громко цокая каблуками, выбежала из кафе. Да пофиг на нее, реально достала уже. Сажусь обратно, смотрю в одну точку. Но Машка права, у меня что-то случилось, точнее, кто-то.

Случилась мачеха.

Даже не сдвинулся с места, чтобы догнать ее и остановить. Пусть дергается.

Я так же, как Машка, реагировал на Ингу в четырнадцать: дергался, психовал, убегал даже пару раз из дома в никуда. Меня всегда находили, возвращали, водили к психологам, к отцу приезжала полиция. Дичь была полная. И мне нравилось, когда он ссорился со своей новой женой. Но потом они все равно мирились, а я снова творил дичь.