Не мог от нее оторваться и насытиться, входил то медленно, то наращивал темп, меняя позы. А Инга принимала меня, отвечала на поцелуи, царапала, стонала, кричала. Даже сейчас кажется, что я слышу ее.

– О, Макс, да ты такой огромный. Может быть, поедем к тебе? Покажу тебе, как я соскучилась. – Машка шепчет на ухо, трется грудью, она без лифчика, я чувствую ее соски, облизывает мочку уха.

– Эй, давайте не здесь, это общественное место. Смотреть противно.

– А порно смотреть не противно?

– Порно – это искусство, а ваша самодеятельность не вдохновляет. Эй, принеси пива хорошего и мяса, стейк с кровью.

– У нас нет горячего, только закуски, гамбургеры, острые крылышки, готовые салаты.

Официант, который старше Арни лет на десять точно, говорит уверенно, но вот в его взгляде этой уверенности мало, Шульц может кого угодно довести до истерики и нервного срыва, его здесь все знают.

– Так, послушай меня, на кухне должен быть кусок мяса, вот скажи повару, что нужно взять его и пожарить до состояния «медиум ред». Ты меня понял?

– Хорошо, я передам.

– Ты придурок, Арни.

– Я хочу мяса, а потом трахаться, имею право. Здесь есть новенькие киски? – Арнольд осмотрелся, поправляя светлые волосы, зачесывая их назад.

Новенькая, как выразился Арни, киска была у меня вчера вечером и половину ночи. Когда Инга кончила вместе со мной и практически сразу заснула, перепачканная моей спермой, я долго еще смотрел на нее. Сердце выламывало ребра, адреналин кипел, в ушах шумело, меня так не накрывало даже в спаррингах и на трассе.

А утром эта «киска» сделала вид, что ничего не было. Я варил кофе, грел вчерашнюю лазанью, когда она вышла из своей комнаты, одетая в облегающие черные легинсы и объемный свитер с горлом, едва прикрывающий упругую попку.

Влажные волосы собраны в высокий пучок, ни грамма косметики, она на ходу мазала губы бальзамом, держала телефон и что-то искала.

– Доброе утро.

– Да, доброе, Макс.

Даже не посмотрела в мою сторону, взяла провод от зарядника на столе, подключила телефон, снова ушла. А когда вернулась, была уже в высоких сапогах и черном жилете.

И куда она так собралась?

– Ты далеко? – Я старался говорить спокойно, но хотелось подойти и встряхнуть ее, чтобы она уже обратила свое внимание на меня.

– Не знаю.

– А кто знает?

Вот тогда она на меня посмотрела, стоя в метре со стаканом воды. Глаза огромные, синие, они светились изнутри, но все равно в них проглядывала тоска.

– Послушай, Максим, то, что было ночью, ты понимаешь, о чем я, это было ошибкой, пусть и очень приятной, но мы с тобой, я надеюсь, взрослые люди и все это понимаем.

Даже слов не нашлось, чтобы ответить, склонив голову, рассматривал Ингу и слушал ее. Было интересно, что она скажет дальше, я ведь и сам об этом думал, но не мог дать определение случившемуся. Я хотел ее. Я взял.

– Но твое поведение, то, как ты вчера поступил, не говорит о твоей зрелости. Ты захотел взять то, что нельзя, это как запретный плод, но виновата во всем я, потому что я старше и должна контролировать ситуацию. Но случилось то, что случилось, я поддалась, давно у меня не было секса, последний раз с твоим отцом. Сделаем вид, что ничего не было, будем жить дальше, я на днях съеду и не буду тебя стеснять, а сейчас мне пора.

Мне было что сказать, но я молчал, сжимая в руке чашку кофе, и она предательски начинала трещать, так же как мои зубы. Незрелость? Ничего не было? Она говорит о том, что я капризный ребенок, и она уступила? Хотел было уже возразить, но на телефон Инги пришло сообщение.

Машинально бросил взгляд, прочел уведомление.

Семен, вино и кони: «Я на месте. Жду».