В раздражении Том не оставил и сейчас попытки переубедить Келли, однако та взорвалась:

– Нет, идиот! Нет, и ещё раз нет! – Она подошла к нему, не скрывая ярости. – Неужели ты не понимаешь, что сегодня никто не встанет со своего места?! – Келли звонко ударила его по лицу. – Ты никуда не уйдёшь! И она тоже! Мы все сегодня останемся здесь, пока не будет исполнено то, что я хочу сделать!

В тихой ярости он осмотрел её, но Келли не уступала, ей было более чем всё равно, что до его эмоций и чувств. Она, конечно, несколько пожалела, что ударила его, но потом заметила, что это довольно приятно – вознаградить пусть и малой, но болью за все свои страдания. К тому же ему самому, как она вспоминала в обиде, было плевать на её эмоции и чувства, так что нет, теперь она отыграется, каждый должен получить своё! Она была в этом убеждена.

Неожиданно для самой себя девушка выпала из реальности и смотрела сквозь мужчину, которого любила до безумия, что, наконец, дало о себе знать. Не сразу её лицо озарила улыбка, брови медленно поднялись, само её выражение говорило за себя: эврика! Такая смена настроения была поразительной для них, а ещё непонятной, пугающей: что же могла означать такая перемена в настроении?

Сидящая рядом Барбара дёрнулась от неожиданности, когда Келли бросилась в другую комнату. Она немного затряслась, боясь худшего, боясь неизвестности.

– Том, что нам делать? Она просто обезумела! – еле слышно, наклонившись к возлюбленному, сказала Барбара с беспокойством, пока из комнаты, куда убежала Келли, слышался непонятный шум.

– Я сам ничего не понимаю. – Том вздохнул и в очередной раз лишь попытался высвободиться от своих пут, но предусмотрительная Келли потратила очень много скотча, чтобы его руки и с места не сдвинулись, ведь скотч шёл от запястий к месту чуть выше локтя. О ногах и вовсе говорить нечего.

– Как твоя голова? – спросил он, беспокоясь за неё и её здоровье.

– Просто болит немного и всё. Нужно как-то выбираться, кто знает, что ей ещё взбредёт в голову, если уже не взбрело! – отчаянно прошептала она, вымученно глядя на него.

Томас уныло смотрел на неё в ответ. Как он мог допустить такое. Почему раньше не заметил ничего… И кого винить во всём этом? Он теперь здесь, и его девушка с ним же, с побитой головой до крови… Он всё ещё не понимал, как такое возможно, как такое вообще могло произойти с ним. И не из-за каких-то грабителей или, не допусти, убийц, а из-за Келли! Лучшей подруги! Чуть ли не родного человека!

В смятении он хотел попросить у любимой прощения, чувствую свою вину из-за произошедшего, но в комнату вошла Келли, так что оба умолкли, не отрывая от неё своего внимания. Что же должно было произойти? Что у неё в голове?

Подойдя к ним, девушка, улыбнувшись каждому, положила ещё один телефон на кофейный столик.

Никто всё ещё ничего не понимал. Напротив, они вошли в ещё больший тупик.

Видя это, Келли удобно села на своё место, поправила неопрятный хвост тёмных волос и сложила руки на коленях. Лицо её светилось гордостью, несмотря на размытую от слёз косметику.

– Пришло время рассеять непонимание, – не прекращая улыбаться, сказала она, не отрывая глаз от кофейного столика. – Как видите, это – телефоны, то, с помощью чего мы с вами можем общаться в наше расчудесное время! – величаво сказала она.

– Ну да, явно не кирпичи, Келли! – съязвил Том. Та пропустила это мимо ушей, не прекращая светиться непонятным энтузиазмом.

– Но ещё, – подчеркнула она, – это удивительное средство, где можно сохранить свои тайны.

Казалось, радости её нет предела. Она ещё больше гордилась сказанным, кивая головой в подтверждение своих слов.