– Это сейчас не предполагает… – мужчина продолжал кривить губы в усмешке. – А вот раньше…

Глаза мои вновь наполнились слезами. Я лежала посреди жертвенного алтаря. Даже его хозяева не знали, как я тут очутилась. Но и спасать меня не собирались.

– Может кто-то специально послал сюда эту… Хм… Девушку. Может он пытается провести иной ритуал. Более важный. Возможно, это брат богини. И кто мы такие, чтобы мешать высшему замыслу?

– Ах! – не удержалась блондинка от громкого восклицания.

Мужчина зашипел на нее, но было поздно. Люди в балахонах один за другим скидывали капюшоны. Одни замирали в удивлении, другие начинали перешептываться с соседями.

А меня продолжали обсыпать жгучие искры. Ближайшая чаша с маслом наклонилась, обливая маслом постамент. Искры тут же жадно подожгли его. Теперь пламя танцевало в миллиметрах от моего лица. Я же могла лишь тихонько скулить. Но даже этот звук терялся во всеобщем гомоне.

Несколько капель раскаленного масла попали на щеки. Это заставило меня вопить от боли и ужаса, но все еще лишь мысленно.

Сектанты были растеряны. Они увидели меня, вот только спасать не собирались!

– Кто она?

– Как сюда попала?

– Что происходит?

Голоса уже кричали, перебивая друг друга.

– Ее нужно достать, – наконец женщина с рыжими волосами подала здравую идею.

– Нет! – гаркнул ухмыляющийся мужчина. – Кто мы такие, чтобы вмешиваться в планы богини?! Она послала сюда девушку, значит, такова ее воля!

– Что же делать?

– Продолжать ритуал и исполнить волю богини!..

– Она же живой человек… – ахнула кудрявая блондинка. Лицо женщины сильно вспотело и теперь косметика с ее глаз медленно стекала на щеки. От этого женщина выглядела совсем как грустный арлекин.

Толпа зашуршала, но мужчина перекричал ее.

– Богиня избрала эту девушку! Только Игнис могла поместить девушку на алтарь.

Вторая чаша с маслом повалилась около меня, выплеснув содержимое. Масло загорелось за миг, и пламя стеной отгородило меня от сектантов. Я больше не видела ухмыляющегося лица, но это было неважно. Ужас затопил всю меня!

«Огонь! Повсюду огонь! Я сгорю! Сгорю!» – мысли бились в голове, но так и не могли быть озвучены.

И тут я наконец сумел пошевелить рукой!

Тогда набрав полную грудь воздуха, я завизжала!

В этот крик я вложила весь ужас и мольбу на спасение.

– Она жива! – ахнули несколько голосов по ту сторону огня.

Следующее, что я увидела, была черная тень. Она прошла через пламя. Не переступила огонь, а просочилась через него! Глаза застилали слезы, но казалось, то был мужчина. Высокий и крепкий. А еще сильный. Одним движением он поднял меня на руки. Жар тут же отступил. Нет, свечи и чаши с огнем продолжали гореть. Голодные языки лизали камень, где секунду назад лежала я. Но меня больше не обжигало!

Я с благодарностью взглянула на своего спасителя. Слезы не давали его рассмотреть хорошенько. Светлая кожа, русые волосы, мягкие кудри слегка закрывали уши.

Я всхлипнула. Места, где он прикасался ко мне, невыносимо болели. Да и вся кожа продолжала гореть от ожогов. Я боялась даже взглянуть на себя. Наверняка похожа на красную опаленную тушку утки. Поэтому я и смотрела на него. В эти карие с оранжевыми искорками глаза. Даже они напоминали собой костер. Но то были глаза спасителя.

Точно также просочившись через пылающую стену, мужчина вынес меня из жертвенного огня.

Не останавливаясь, он шагал через зал. Мужчины и женщины в балахонах расступались перед ним. Они молчали. Женщины охали или отшатывались в сторону от ужаса.

Они могли думать что угодно. Наверняка я теперь до конца дней буду походить на чудище. Я ощущала ожоги на шее и лице. Но я осталась жива. Жива…