Теряли в схватке преданных друзей

Чонгар от «красных» всё же удержали

Явили «марковцы» доблесть в том бою

Златыми буквами в скрижалях записали

«Стояли насмерть за Родину свою»

Проследовал последний бронепоезд

Холодный ветер с моря наседал

А ровно в полночь громыхнуло слева

И мост в Геническе^>18 с неба оседал

Всё. Таврия закончилась на веки

Мы вновь одни, осталися в Крыму

Закончился исход как жизни вехи

Мы выстояли – слава лишь Ему

Не все, увы, зашли на полуостров

Колокола в церквах, по ним и ныне бьют

Они для нас лежат в качестве форпостов

Им панихиды, степные ветры, вновь поют

Советы отдыхать дали лишь только сутки

Уставшие с похода, брюзжа от воротясь,

Окапывались мы бурчя, а в промежутки

Поспать ложились тут же, торопясь

Турецкий вал^>19 «дрозды», сооружали

Копали блиндажи, минировали ров

Колючей проволокой штакетник обносили

Покуда, кто бы знал, ну, не хватило дров

Не скрою, было разочарованье

Когда мы в первый раз, пришли на Вал

Такое создавалось впечатленье

Что нас никто, отроду, тут не ждал!

Расписанный газетными писцами

Он представлял – чудовищем врагу

Но увидав, не инженерными очами

Он вызывал у солдат, прискорбную тоску

Куда девались Ставки нашей заверенья

Антанта^>20 мол, давно и плотно занялась

Создала непреступным – ну, точно, без сомненья

Короче, вся затея Русским – удалась

Не верили союзничкам нисколько

Не верили, что жаждут помогать

Они с Москвой, заигрывали бойко

Всё норовя, мир в тайне подписать

Но прежде, на Барона надавили

Чтоб мирный договор, в марте подписал

Коль нет! Грозили – руки мол, умоем

Ты – русский генерал! Царя же предавал!

С ответом, Барон не задержался,

«Я русский генерал и долг свой не забыл»

А сам отдал приказ, никто не догадался

И Черноморский флот тоннажем прирастил^>21

Ответ Антанты, застали на Турецком

Замёрзшие остовы, брошенных работ

Но нам не привыкать, взялися мы задело

Простя союзничка в месиве хлопот

Но не один – союзник был виною

Что мощный вал лишь в прессе представал

Его создать, должны были весною

Судно с проволокой подогнав

Стоял транспорт прямо в Южной бухте

Стучались долго волны о его борта

Оно снялось, не сделав запись в акте

И где-то в мае – его смыла волна

Нашли его союзники в Царьграде^>22

Поднялся шум, запахло тут статьёй^>23

И контрразведка, мечтая о награде

Тылы сдушила железною рукой

Нашли они виновника конфуза

Агента двух разведок – двойника

Тогда же заподозрили француза

К нему «колючка» будто уплыла

И не было б так больно и печально

Ежель на том, закончился сей ляп

Агент Климовича^>24 открыто и нахально

Продал нам проволоку ту, опять

И если б нам досталась проволока

Опутали бы ей Турецкий вал

А Ставку не раскалывала склока

Когда и кто, кому по чём продал

Не радужней картина под Ишунью

Там «марковцы», «корниловцы» стоят

Их рубежи – уж как-то сиротливо

Солдатскими кострами чуть дымят

Проблема их была в боеприпасах,

Которых невозможно доставлять

Взялись создать железную дорогу

Не справились, пришлося оставлять

Решилися, помочь немного флотом

Четыре баржи к Ишуни подошли

Усилили эскадру одни ботом^>25

И «красных» штурм тогда же пресекли

Литовский полуостров, что правее

С задачею – хранить Ишуньский тыл

Его рубеж значительно важнее

Фостиков бригадою прикрыл^>26

Дальше – Чонгар^>27 с дорогой до Джанкоя

Кратчайший путь блокировать войска

Его рубеж лишал нас всех покоя

Степень прорыва – уж больна велика

Вот, почему залили здесь бетоном

Позиции под каждый пулемёт

Снабдили рацией и новым телефоном

И потянулися ожиданий счёт

Рубеж последний, на Арбатской стрелке

«Донцами» и «кубанцами» закрыт

И хоть подходы с моря – очень мелки

Флот подошёл, позиции прикрыть^>28

Всё что смогли, собрали по сусекам

И как могли, почистили тылы