Мужчина ухватился за один из швартовых и взобрался на борт катера. Его фигура скрылась в темноте где-то рядом с рубкой. Валландер ждал. Вдруг засветился язычок газового фонарика. Мужчина вернулся на нос катера, палуба скрипела под его ногами.

– Поднимайтесь на борт, – велел он.

Валландер схватился за холодный поручень и неуклюже поднялся на борт. Вслед за незнакомцем он двинулся по наклонной палубе и споткнулся о трос.

– Только не свалитесь, – предупредил мужчина. – Вода холодная.

Вслед за ним Валландер вошел в тесную рубку и спустился в машинное отделение. Там пахло дизельным топливом и смазочным маслом. Мужчина повесил фонарь на крюк в потолке и прикрутил пламя.

Валландер вдруг заметил, что его собеседник сильно боится. Пальцы не слушались его, он торопился.

Валландер сел на неудобную койку, прикрытую грязным одеялом.

– Не забудьте, что вы мне обещали, – напомнил мужчина.

– Я всегда помню о своих обещаниях, – заверил Валландер.

– Все так говорят. А для меня главное, что вы дали мне слово.

– Как вас зовут?

– Не важно.

– Но вы видели красный спасательный плот с двумя трупами?

– Может быть.

– Иначе бы вы не позвонили.

Мужчина взял засаленную морскую карту с койки рядом с ним.

– Здесь, – ткнул он пальцем. – Здесь я его увидел. Я заметил его без девяти минут два. Двенадцатого. Во вторник. Я не мог понять, откуда он взялся.

Валландер полез в карман за ручкой и блокнотом. И конечно, не нашел ни того, ни другого.

– Не торопитесь, – попросил он. – Расскажите с самого начала. Где вы заметили плот?

– Я записал, – сказал мужчина. – В добрых шести милях от Истада, строго на юг от катера. Плот дрейфовал на северо-восток. Я записал его точные координаты. – Он протянул руку и подал Валландеру мятый клочок бумаги.

Комиссар интуитивно ощутил, что координаты верные, хотя сами цифры мало что ему говорили.

– Плот дрейфовал, – добавил человек. – Если бы шел снег, я бы его и не заметил.

«Мы бы его не заметили, – мысленно поправил комиссар. – Каждый раз, говоря «я», он делает едва заметную паузу. Словно напоминая себе – «смотри не проговорись».

– Он дрейфовал по левому борту, – продолжал мужчина. – Я отбуксировал его к шведскому берегу. Когда показалась земля, я обрезал фал.

Так вот откуда срез на веревке, понял Валландер. Они торопились, нервничали. И без размышлений пожертвовали куском фала.

– Вы рыбак? – спросил Валландер.

– Да.

«Нет, – подумал Валландер. – Снова врешь.

А врать ты не умеешь. Интересно, чего ты боишься?»

– Я возвращался домой, – пояснил человек.

– На катере наверняка есть радиосвязь, – сказал Валландер. – Почему вы не сообщили береговой охране?

– У меня были свои причины.

«Надо выяснить, чего так боится этот человек.

Иначе толку не будет. Доверие, – подумал комиссар. – Собеседник должен почувствовать, что действительно может на меня положиться».

– Мне надо знать больше, – произнес Валландер. – То, что вы сообщили, безусловно пригодится мне в расследовании. И никто не узнает, что это рассказали вы.

– Никто ничего не сообщал. Никто не звонил.

И вдруг Валландер нашел простое и совершенно логичное объяснение, почему мужчина непременно хочет сохранить все в тайне. И причина его страха тут же сделалась понятной. Человек, сидевший напротив него, был не один на борту катера, когда заметил спасательный плот, – это Валландер уяснил уже давно, еще во время разговора с Мартинссоном. Но теперь он знал точное число команды. Их было двое. Не трое, не четверо, а просто двое. И именно того, второго, собеседник и боится.

– Никто не звонил, – согласился Валландер. – А это ваш катер?

– Какая разница?