Бреннан: Не верю в погоду. Знаю кое-что о Далиле Кейн. Будьте осторожны.

Пустота внутри Алекса сжалась, крик Ищи! обрел первый, зловещий вектор. Он встал. Впервые за три дня у него была цель, пусть туманная и опасная. Он подошел к окну. За стеклом был серый, промозглый город, ничего общего с тем солнечным пляжем на фото в рамке. Он достал рамку из кармана джинсов. Посмотрел на ее смеющееся лицо.

– Что ты знала о Далиле, Нора? – прошептал он. – Что за отчет я вез ей? Что она знала о тебе?

Ответом была тишина. Но теперь это была не просто пустота. Это была тишина перед бурей. Алекс сунул рамку обратно в карманы. Взгляд упал на распечатку официального заявления, лежащую рядом с пустой бутылкой. Он поднял ее. Взглянул на строку: Все 217 пассажиров и 12 членов экипажа… И тут его взгляд зацепился. Не за цифры. За фамилию. В самом низу документа, в мелком шрифте, среди членов комиссии КРАП, подписавших заявление, значилось: Д-р Артур Вэнс, ведущий специалист по анализу данных авиационных происшествий. Алекс знал эту фамилию. Он точно знал ее. Где? Он лихорадочно пролистал память. Работа? Нет. Университет? Нет… И вдруг вспышка. Неделю назад. Вечер. Элинор говорила по телефону в спальне. Взволнованно. Он уловил обрывок: …но это же опасно, Артур! Ты не должен… И фамилию: Вэнс. Артур Вэнс. Член комиссии КРАП. И человек, с которым его Нора говорила по телефону за неделю до катастрофы. Взволнованно. Предупреждающе. Холодный комок сжался в груди Алекса. Официальная версия треснула по швам еще до встречи с Бреннаном. Он посмотрел на часы. До встречи в Харбор Вью оставалось меньше часа. Он схватил куртку. Пепел сомнения развеялся. Остался только огонь вопросов и первый, опасный след. Кафе «Харбор Вью» пахло дорогими кофейными зернами, свежей выпечкой и соленым бризом, врывавшимся через приоткрытую дверь каждый раз, когда кто-то входил или выходил. Алекс сидел за столиком у огромного окна, за которым бухту бороздили белые яхты и трудяги-баржи. Контраст между этой нарочитой нормальностью и адом, в котором он жил последние три дня, был оскорбителен. Он сжимал стакан с остывающим американо, не в силах сделать глоток. Нервы звенели, как натянутая струна..Далила Кейн. Артур Вэнс. Имена кружились в голове, сталкиваясь с обрывками воспоминаний о вчерашней ссоре, о последнем звонке Элинор, о сухих строчках официального заявления. «Не верю в погоду». «Будьте осторожны». Предупреждение Бреннана висело в воздухе, как запах грозы. В дверях появился мужчина. Темно-синее пальто хорошего кроя, коротко стриженные седеющие волосы, прямая осанка, выдавшая военную или спортивную выправку. Его взгляд, холодный и оценивающий, скользнул по залу и мгновенно нашел Алекса. Он шел к столику уверенно, без лишней спешки. Алекс встал.

– Мистер Хейвуд? – голос был тем самым – низким, сдержанным, что звучал в трубке. Он протянул руку. – Маркус Бреннан.

– Алекс, – ответил Алекс, пожимая крепкую, сухую ладонь. На тыльной стороне руки Бреннана он заметил бледный шрам, похожий на след от ожога.

Бреннан сел напротив, снял пальто, аккуратно повесил на спинку стула. Под ним был темный, дорогой свитер. Его движения были экономичными, точными.

– Спасибо, что пришли. И мои искренние соболезнования. Потеря невосполнима. – Слова звучали формально, но в глазах мелькнуло что-то похожее на понимание. Глубокое, личное.

– Вы сказали, что представляете интересы семьи… – начал Алекс, отводя взгляд от пронзительного взгляда собеседника к своей чашке.

– Да. Отец одной из бортпроводниц. Шарлотты Мэйс. – Бреннан сделал паузу. – Шарлотта… она была как дочь для меня. Ее отец, мой старый друг, сломлен. Я пытаюсь найти ответы. Для него. Для себя.