Помимо прочего выяснилось, что мелатонин и эндорфины содержатся в секреторных клетках сосудистой стенки. Очевидно, это позволяет оптимизировать работу сердечнососудистой системы в момент стресса.

Возникает закономерный вопрос – кто же управляет синтезом и секрецией этих столь важных и ценных веществ, которые нам не дают впасть в уныние, успокаивают нас, когда мы взволнованы, да еще одаривают положительными эмоциями?

В попытке ответить на этот вопрос мы опять приходим к идее психосоматического взаимодействия. Наши переживания, мысли удивительным образом «отливаются» в организме в виде особых веществ, которые либо повышают нашу сопротивляемость болезням и вредным воздействиям и стрессу, либо, напротив, понижают ее. Ученые уже достаточно давно открыли центры самонаказания и самопоощрения в гипоталамусе. Виртуозно владея своими эмоциями, можно минимизировать вредные воздействия на организм.

Можно долго спорить, почему мы испытываем те или иные эмоциональные состояния. Приверженцы оккультных наук считают, что различные эмоции существуют сами по себе, так сказать, в чистом виде. Мы же, переживая свои субъективные состояния, берем в качестве матрицы то или иное идеальное эмоциональное состояние. С таким утверждением не согласны последователи материализма. Они считают, что эмоции воспитываются с детства. И представляют собой модели поведения.

Впрочем, мы и не должны стремиться поставить точку в этом споре. Пусть истина проявится сама собой в нужное для нее время. Нам важно в нашем теперешнем повествовании акцентировать внимание на следующем аспекте. Мозг наш можно уподобить огромной нейронной сети. Эта сеть погружена в ванну с раствором различных веществ. От этих веществ, от их концентрации зависит, будут ли нервные синапсы пропускать те или иные сигналы.

Когда мы делаем что-то хорошее, когда у нас возникает неподдельный деятельный интерес к чему-либо, когда мы получаем ожидаемый и приятный для нас результат – во всех этих случаях в нашем мозгу вырабатываются эндорфины. Эти вещества разносятся вместе с током крови по организму и взаимодействуют с рецепторами клеток. В результате наши клетки получают свою порцию вознаграждения. Они испытывают радость и эйфорию. При этом мы субъективно воспринимаем такие состояния, как ощущения полета, сладострастие, содрогание, оргазм, удовольствие, удовлетворение, радость с мурашками по спине и т. д. Различные нюансы восторженных состояний, испытываемых организмом, определяются тем, в какой концентрации и последовательности выделились те или иные вещества. Существует особая наука, биохимия восторженных состояний. Эту науку постигает каждый из нас на собственной шкуре. Может быть, поэтому каждый из нас стремится переживать восторг и радость, оргазм и эйфорию, экстаз и транс множество раз. Можно сказать и несколько иначе – каждый из нас в норме испытывает пристрастие к эндорфинам, энкефалинам, динорфинам и прочим эндогенным опиатам, еще, быть может, не открытым наукой. Это пристрастие вдохновляет нас на великие дела и свершения, погружает в водоворот любви, толкает в объятия безумных идей, опровергающих все привычные догмы.

Может быть, это чересчур упрощенный взгляд, но что же делать, когда в нас живет врожденное пристрастие к веществам – регуляторам эмоций?

Можно, однако, подобрать отмычку к сокровищнице, где хранятся биохимические регуляторы эмоций. Речь идет о наркомании.

Однако, в отличие от анальгетика аспирина, который обычная публика глотает по всякому поводу и без повода, морфин и его производные вызывают пагубное пристрастие. В клетках происходит перестройка метаболических процессов, в результате чего нормальное существование без наркотиков становится практически невозможным. При непоступлении в организм очередной порции наркотиков развивается абстинентный синдром, который вызывает нарушение функций организма. Иногда это может привести к летальному исходу. Что и говорить, лучше пользоваться своими собственными опиатами, пробуждая их к действию через творчество, поэзию, досуг, интересное дело. Впрочем, иногда может развиваться зависимость и от эндогенных опиатов. Это болезненное пристрастие к игре – игромания. У поэтов бытует фраза «Ни дня без строчки». Организм требует писать. Если поэт не пишет в день по стиху, у него развивается своеобразный абстинентный синдром отмены. Поэту реально становится плохо.