— Не была, — о да, я еще три года тому назад тщательно изучила все адреса Сашиных кофеен, ресторанов и баров. Чтоб, не дай бог, случайно там не встретиться. И это отлично работало. До сегодняшнего дня. — Но адрес знаю. Не заблужусь.

Увы, но объяснить свои проблемы Ланской я не могу. А устраивать скандал без объяснений и портить отношения — не хочу. А значит, придется ехать. Меня бодрит лишь мысль о том, что Ковалевский может в это время быть где угодно. Не привязан же он к одному месту. Может, вообще в Каменке сейчас находится. Я очень хочу в это верить.

— И зря, — сетует София. — Обязательно исправь это упущение. Ковалевский и Орлов создали отличную сеть. Мы с семьей в последнее время ходим только туда.

Горько усмехнувшись, наскоро прощаюсь и иду к машине. Время же поджимает.

Как ни странно, но за рулем я постепенно успокаиваюсь. Почему-то мне кажется, что мы с Сашей непременно разминемся. Ведь только в субботу я встретила Карину. Невозможно же столько времени преспокойно жить в одном большом муравейнике и существовать параллельными курсами, а потом вдруг с разницей в пару дней пересечься и с братом, и с сестрой. Это прямо из области кинематографии.

В общем, настроила я себя на позитивный лад, так что к Лагуне подъезжала вполне себе спокойной. Даже нашла в себе силы осмотреться и оценить экстерьер. Гостиница роскошная, стоит это признать.

Правда, мое спокойствие заканчивается после встречи с метрдотелем, которому я объясняю, кто я и зачем приехала.

— А, вы тот самый фотограф? Пойдемте скорее, я вас провожу. А то Александр Олегович уже вас заждался, а он и так сегодня не в настроении. Буквально рвет и мечет.

От автора: ну что, девочки, ждем встречу?

9. Глава 8 Сумасшедший день.

Александр

— Охренеть, как это вообще могло произойти? — хватаюсь за голову, провожая взглядом отъезжающую от гостиницы машину скорой помощи.

— Сань, не гони волну, — Леха подходит и крепко хлопает меня по плечу. — Ну упал человек, сломал ногу. Так бывает. Ничего слишком катастрофичного не произошло. Вон в мае Сенька-официант навернулся во время банкета, связки порвал, кучу посуды разбил. Ничего, все уладили.

— Так тогда быстро все устранили. Сеню в больницу, посуду в мусорку, гости продолжили праздновать. А тут и так шумиха с этими съемками несколько недель подряд, так теперь еще ажиотаж с несчастным случаем. В фойе целая толпа зевак собралась. Одни любопытствуют, вторые ждут случая, чтобы пожаловаться на неудобства.

— Ничего страшного. Дадим скидку и успокоятся. Рудольфович же сказал, что все оплатит. Мы в накладе не останемся.

— Все равно эти съемки были плохой идеей, — стукаю кулаком о колонну, выпуская пар. — Меня это нервирует.

— Зато это хорошая реклама. Я бы даже сказал оху…й пиар. А он никогда лишним не бывает. По ТВ нас крутить будут, в журналах и блогах тоже засветимся. А фотографа другого пришлют. Рудольфович уже отзвонился кому надо. У нас задержка будет часа на три-четыре максимум.

— Очень на это надеюсь.

— Чувак, ты из-за сеструхи на взводе сегодня, что ли? Так я тебя предупреждал — не дави на нее. Она уже не подросток, которому ты сопли вытирал. Отстаивает свою территорию. Помиритесь потом, куда денетесь.

— Ладно, пошли уже. Разогнать столпотворение нужно. — частью сознания понимал, что реагирую слишком бурно на обыденную ситуацию, но поделать с собой ничего не мог. Внутри бурлило нечто-непонятное, требовавшее выхода наружу. Наверное, и правда ссора с Кариной вывела меня из равновесия.

В принципе, день не задался с самого утра. Точнее, еще с вчерашнего вечера. Я самым непостижимым образом разругался с сестрой. И это первая наша серьезная ссора на моей памяти. Мы никогда особо не ссорились, ни в подростковом возрасте, ни позже. Всегда держались вместе как могли.