«Наша общественная жизнь»: 6, 56

«Кислое время, кислая жизнь».

«Наша общественная жизнь»: 6, 76

«Споры, когда они оканчиваются только спорами, крики, когда они имеют в виду только производство криков, – все это искусство для искусства, все это не что иное, как особенный род одинокого самоуслаждения, которое не имеет другого результата, кроме бесплодного истощения сил».

«Наша общественная жизнь»: 6, 82

«<…> словесная засуха, наступившая после недавних проливных дождей».

«Наша общественная жизнь»: 6, 84

«<…> легко могу вообразить себе положение россиянина, выползшего из своей скорлупы, чтобы себя показать и людей посмотреть. Все-то ему ново, всего-то он боится, потому что из всех форм европейской жизни он всецело воспринял только одну – искусство, не обдирая рта, есть артишоки и глотать устрицы, не проглатывая в то же время раковин. Всякий иностранец кажется ему высшим организмом, который может и мыслить, и выражать свою мысль; перед каждым он ёжится и трусит, потому что, кто ж его знает? а вдруг недоглядишь за собой и сделаешь невесть какое невежество!»

«Наша общественная жизнь»: 6, 100

«<…> известно, у нас нет средины: либо в рыло, либо ручку пожалуйте!»

«Наша общественная жизнь»: 6, 100

«Я согласен <…>, что и потребность самооплевания есть очень живая и притом законная потребность, но не в состоянии вообразить себе, чтоб она могла доходить до наслаждения своим безобразием и до привлечения к такому же наслаждению лиц совершенно посторонних. Не вернее ли видеть в этом явлении некоторый протестующий писк, некоторую самолюбивую, но застенчивую мысль, что “я-то, дескать, парень лихой, а вот соотечественники-то мои – куда плохой народ!”»

«Наша общественная жизнь»: 6, 100

«Представьте себе, оказывается, что эти ребята ездят за границу совсем не затем, чтобы людей посмотреть и ума- разума набраться, а затем единственно, чтоб стыдиться самих себя и своего отечества!»

«Наша общественная жизнь»: 6, 101

«Желудочно-половой космополит».

«Наша общественная жизнь»: 6, 104

«Уличённое ехидство».

«Наша общественная жизнь»: 6, 113

«Алчная нерасчётливость».

«Наша общественная жизнь»: 6, 114

«Тем-то и красна человеческая жизнь, что все в ней в свое время и на своем месте делается: сегодня нам предстоит опасность – мы чувствуем и соединяемся; завтра нет опасности – мы перестаем чувствовать и начинаем будировать; послезавтра опять опасность – мы и опять восчувствуем, и опять соединимся. Так оно и идет у нас колесом».

«Наша общественная жизнь»: 6, 126

«<…> сделаться оратором, не родившись им, точно так же невозможно, как невозможно сделаться лгуном, не имея к лганью врожденного расположения».

«Наша общественная жизнь»: 6, 130

«Когда человек сыт и доволен, когда дела или делишки его пойдут изрядно, то он почти всегда наклонен думать, что этой сытости и довольству не будет конца».

«Наша общественная жизнь»: 6, 136

«“Это мне Бог послал!” – говорил мне однажды один мошенник, ловко ограбивший своего ближнего, и я совершенно убежден: во-первых, что он вполне верил тому, что говорил, и, во-вторых, что он отнюдь и не подозревал, что произвел грабеж, а очень наивно думал, что воспользовался только своим правом. Для этих господ общественное бедствие вместо праздника, а чужое несчастие вместо лакомого пирожного <…>».

«Наша общественная жизнь»: 6, 137

«Если судьи неправедны, если администрация злоупотребительна, если общество цепенеет под игом безгласности – все это им на руку, потому что потворствует их наглости, запугивая и систематически придавливая ту среду, в которой они действуют. Наружность эти люди имеют самоуверенную, глаза алчные и бесстыжие, нос поднюхивающий, рот широкий, череп непомерно толстый».