Каждые выходные толпа детей вокруг нас становилась всё больше. Слава о волшебной собаке быстро облетала городок. И вот уже лавочки вокруг нас заполняли и зрители без детей. И мамочки с колясками, вдруг, стали выбирать именно этот маршрут для прогулок по парку.

И только возвращение по ночам и короткие ночи серьезно расшатывали и нервы и здоровье. Я жила в постоянном страхе, что однажды нас застукает комендант и выставит вон.

Но беда пришла оттуда, откуда не ждали.

– А что это за чемодан?

Вернувшись вечером, я увидела странный предмет у порога нашей комнаты.

– Наташ, нам надо серьезно поговорить. Присядь, пожалуйста.

Тон мужа и его странное выражение лица заставили меня немедленно присесть на стул. «Серьезных разговоров» я даже не помнила на своей памяти. Первая мысль – «собаку обнаружили!». Озноб прошел по коже и мне стало жутко холодно в теплой комнате.

– Что случилось?

– Я очень надеюсь, что ты всё правильно поймешь. И мы обойдемся без истерик.

Я не узнавала своего мужа. Это был словно чужой человек. Это совсем не его голос и не его взгляд! Что происходит! Таким строгим я видела его только с солдатами на службе.

– Я не буду ходить вокруг да около. Скажу прямо. Я полюбил другую. И мы с ней уезжаем завтра. Я уволился и подал на развод. Делить нам нечего, дочь остаётся с тобой. Вы можете оставаться здесь ещё месяц. С командиром я договорился. О собаке он тоже знает. Как и комендант. Их дети от нее в восторге и с нетерпением ждут ваши встречи в парке. Так что можешь больше не прятаться.

– Давно?

Я словно в кошмарном сне смотрела на этого человека и не узнавала. Это точно не мог быть мой Серёжа. Этот лёд в голосе и в глазах. И вообще, что за бред он сейчас несёт? Это такой злой розыгрыш?

– Что – давно? Давно ли мы с Верой вместе? Давно. Уже год.

– Да нет. Давно все знают про собаку?

Удивление перекосило такое любимое лицо.

– А причём тут собака?

– Я спрашиваю: давно комендант знает про собаку?

– Да почти сразу, как ты её притащила! У него сын с ума сходит по собакам и ходит в одну группу с нашей дочкой. Он же самый первый и прибегал в парк, когда вы туда приходили.

– Но тогда зачем это было всё? Зачем эти прятки, игры в партизанов? Я же уже больше месяца сплю всего по 4 часа в сутки! Зачем? За что?

Он отвернулся к окну. Молчание.

– Ты сама так хотела. Это была твоя идея.

Мне казалось, что мир вокруг меня рушится. Сначала я потеряла любимую работу. Теперь – любимого человека и семью.

Мокрый нос ткнулся мне в руку. Ирма подошла и села передо мной. И положила на меня голову. Преданные глаза заглядывали мне в лицо. Этого хватило, чтобы слёзы непрошено навернулись на глаза. Я всхлипнула.

– Вот только этого не надо! Не надо давить на жалость! Я тоже человек и у меня могут быть чувства! И я устал тянуть эту лямку! Устал жить в таких условиях!

– А как же дочь?

– А что дочь? Алименты я буду платить исправно. Как немного успокоишься, чтобы без вот таких вот истерик, то и навещать могу. И денег вам тоже немного оставлю. На первое время хватит. Ты не маленькая девочка, сама должна решать свои проблемы. Я устал тащить это на своей шее.

И протиснувшись мимо нас, он вышел из комнаты.

Собака подняла голову и слизнула слезу. Потом ещё. Положила мне лапу на колени. А голову на лапу. И заглядывала мне в глаза.

Я обняла её за шею и дала волю слезам.

Дочке через три месяца в первый класс. А мы теперь бездомные и безработные. И есть всего месяц, чтобы хоть как-то решить эту ситуацию.

Мне казалось, что это ночной кошмар. Сейчас я проснусь и всё будет по старому. Моя служба, Фёдор Иванович, наша команда, дома – любящий муж и счастливая дочка. Но, увы, это была реальность, а не сон.