– Река?! – в изумлении воскликнула Сенна.

– Не одна, а две. Потом город и…

– Дружественный?

– Нет, враждебный. А потом – много лье по открытому пространству, прежде чем мы окажемся в безопасности.

Сенна долго молчала, потом спросила:

– Говоря о безопасности, вы имеете в виду Дублин? Мы направляемся в Дублин?

Финниан хмыкнул. Нет, он имел в виду вовсе не Дублин, а Хаттонс-Лип. Сейчас самое важное – попасть в Хаттонс-Лип до того, как Рэрдов догадается, что он, Финниан, задумал.

С самого начала миссия Финниана состояла из двух частей. Его задача состояла, во-первых, в том, чтобы прощупать, насколько широка осведомленность Рэрдова; а во-вторых, он должен был отвлекать барона, пока другой ирландский воин, посланный в Хаттонс-Лип, разыскивал тех, кто знал секрет изготовления красок-уишминцев.

Но теперь-то Финниан знал, что голова этого ирландского воина была отправлена в сундуке О’Фейлу. Однако времени на печаль и гнев у него не было – следовало всецело сосредоточиться на задании. Ведь кто-то должен был разыскать руководство по приготовлению красок, чтобы оно не попало в руки Рэрдова.

Но Сенна, разумеется, ничего этого не знала, так как не знала, что он, Финниан, на самом деле выполняет задание своего короля.

– А это… Это одна из рек? – спросила девушка, указывая на один из притоков главной реки, бурлившей неподалеку от того места, где они сейчас находились.

– Да, это одна из них.

– И какой ширины эта ре… Ой, что это?! – воскликнула Сенна в испуге. В этот момент из ближайших зарослей донесся протяжный вой, и казалось, это завыла сама ночь.

– Волк, – ответил ирландец.

– У нас в Англии их осталось уже совсем немного, – прошептала Сенна.

Тут снова раздался вой, и девушка прижалась к своему могучему спутнику.

– А они… близко? – прошептала она.

– Да, но ничего страшного. Милая, вы готовы идти?

– Да, вполне.

Они быстро подошли к берегу реки Банн – Женской реки. Этой реке дали правильное название, потому что она была своенравной, прекрасной и свирепой, к тому же опасной своей глубиной и бурным стремительным течением.

Правда, сейчас стояла осень, а лето, к счастью, было сухим. Фермеры, разумеется, жаловались, но Финниан благодарил за засуху всех богов, которых мог вспомнить, – и старых, и новых, – так как это означало, что они с Сенной могли переправиться, не возвращаясь к мосту, расположенному всего в полумиле от замка Рэрдов.

Однако река Банн и сейчас была достаточно глубокой для того, чтобы утонуть в ней, если при падении разбить себе голову о камни.

Финниан приблизился к реке.

– Сенна, как вы относитесь к камням?

Она посмотрела на него с недоумением. Затем, когда подошла к Финниану и увидела неровный ряд валунов, зигзагами протянувшийся через всю реку, с дрожью в голосе проговорила:

– Но вы же… не серьезно? Неужели вы хотите прыгать по ним, по этим… скалам? Они ведь… Впрочем, некоторые из них, пожалуй…

– Сенна, если вы очень боитесь…

– Ничего я не боюсь. И никогда не боялась. Я просто… прикидываю, рассчитываю.

– А-а… понятно. – Финниан ждал, затаив дыхание. Он знал: если она скажет, что не сможет…

– Я смогу это сделать, – заявила Сенна. – Знаете, я ведь привыкла лазать по камням.

Финниан улыбнулся и сказал:

– Что ж, очень хорошо. А теперь делайте то, что делаю я. И делайте точно так же, как я.

Он прыгнул на ближайший камень и тут же перепрыгнул на следующий. Обернувшись, сказал:

– Теперь вы.

Сенна прыгнула с закрытыми глазами, и Финниан нахмурился. Но девушка очень ловко приземлилась на ближайший от нее камень, затем, открыв глаза, улыбнулась.

– Замечательно. – Финниан тоже улыбнулся. – Но больше никогда так не делайте. Глаза всегда должны быть открыты. – Он повернулся к следующему валуну. – А теперь – дальше. Камней всего пятнадцать, не так уж много. Но кажется, что они становятся все выше и острее. Итак…