Если поразмыслить, источником информации о прошлых событиях является Веселина. В Толиной памяти остались лишь смутные обрывки собственных воспоминаний. «Берегиня» же оценивала ситуацию со своей точки зрения.

– Возможно ли, что обида – проекция отношения приёмной матери к случившемуся? – Толя остолбенел от этой мысли.

«Никогда не полагайся на чужие мнения по спорным вопросам. Формируй свои, – вспомнились слова Павла. – Причинно-следственная связь крепче, если она основывается на твоих собственных ощущениях».

Толя почувствовал, как обида тает, словно кусок грязного льда в чистых речных водах. Он облегчённо выдохнул.

– Отлично. Теперь будем разбираться и решать семейные загадки с холодной головой, без затаённых обид.

Призрачный помощник усмехнулся и одобряюще похлопал его по плечу, потом как-то настороженно дёрнулся, испуганно заозирался и исчез.

Толя ощутил, как астральная сущность слилась с физической и затихла. Он закрутил головой в надежде увидеть хоть что-то в безвременной пустыне.

Вокруг по-прежнему висел белёсый дым небытия. Лишь в одном месте он слегка сгустился. Толя с интересом направился в ту сторону.

С приближением стал заметен вихрь, крутившийся, словно волчок, внутри туманного сгустка. Его скорость вращения увеличивалась, он становился плотнее и ярче. Затем резко сжался, собравшись в комок, и лопнул с такой силой, что взрывная волна сбила Толю с ног. Он упал навзничь. Зыбкая хлябь мягко спружинила, принимая удар.

Пары вдохов хватило для оценки состояния, после чего Толя вскочил.

На месте лопнувшего сгустка стоял старик и удивлённо разглядывал его. Незнакомец выглядел очень старым. Глубокие морщины избороздили смуглое лицо. Длинная, седая борода висела клоками, словно её не расчесывали последние сто лет. Он был маленького роста, тщедушный, похожий на быстро состарившегося ребёнка. На худом теле болтались серая, холщовая рубаха, подпоясанная бечёвкой, и такого же цвета штаны.

А на ногах… лапти. Толя даже прищурился, разглядывая их: «Надо же, как настоящие!»

– Нравятся? – вдруг спросил незнакомец. – Сам сплёл. Лыковые. – Он гордо выставил на пятку одну ногу, потом – другую, явно любуясь своим творением.

Странно, голос старика был звонким, мальчишеским, да и глаза озорно сверкали из-под седых, густых бровей.

– Да, классные! – в тон ему ответил Толя. – Неужто сами лыко готовили? Где же Вы его здесь нашли?

– То давно было, – вдруг смутился дед и вмиг постарел.

Толя даже поперхнулся от такой быстрой перемены. Теперь перед ним стоял хмурый, недовольный старикашка, недобро зыркающий исподлобья.

– Давайте знакомиться, дедушка. Меня Толя зовут. – Анатолий протянул деду раскрытую ладонь.

– Вот ещё, – буркнул тот. – Много тут ходило, знакомилось. Да все сгинули.

– Куда? Выход нашли? – Толя чувствовал: с этим стариком надо держать ухо востро.

– Здесь нет входа-выхода, – хихикнул дед. – Дураки! Думали обмануть меня. – Он мелко, раскатисто засмеялся, снова молодея на глазах.

– Куда сгинули-то?

– Кто ж их знает? – Пожал плечами старик. – Безвременье – это же небытие. Понимаешь?

Толя не понимал, но переспросить не решился. Дед, увидев сомнения на лице собеседника, хитро ухмыльнулся:

– Тебе не надо понимать. Здесь задерживаются только люди с нерешёнными проблемами. Либо те, кто неискренен, оттого не видит дальше собственного носа.

Старик снова залюбовался лаптями, заулыбался, помолодел.

– Я вот не хочу ничего решать. Иногда полезно побыть пустышкой. Моя задача – стать настолько пустым, насколько смогу.

– Зачем? – изумился Толя. – Что здесь хорошего? Разве тогда Вы не станете глупым? – произнёс и осёкся, осторожно глянув на собеседника: не обидел ли.