– Не мудрено, это же я тебя искала. – Слово «искать» для нее, по всей видимости, означало что-то запредельно важное, магическое. – Поэтому образовалась такая тесная связь. Но это ничего особенно не значит, заверяю тебя сразу! Все твои мысли обо мне – результат моей работы.

«Конечно ее, а чьей же еще?» – думаю я и улыбаюсь до ушей. Она замечает мой лукавый взгляд, начинает краснеть и тут же меняет тему:

– Я зашла в твое пог… да, не важно, все равно ты ничего не поймешь, так же, как и я не пойму, что такое «метро». Главное сейчас другое: тебя, действительно, ждали, и не только я, а целый клан! – многозначительно добавила она.

– Честно говоря, все это похоже на какую-то деревню посреди альпийских гор, а ты пытаешься меня разыграть или что-то вроде того! – говорю я, не в силах поверить ее словам.

– Ничего, я объясню – вздыхает она. – Хоть ты и думаешь, что видишь меня впервые, это не так: наши встречи случались множество раз. Я тренировалась ловить именно твой дух. Выслеживать его. Ты, наверное, даже не помнишь, как меня зовут?

– Не помню, – признался я, – более того, совершенно уверен, что увидел тебя впервые сегодня утром.

– Думай что угодно, Илья. Но я не просто так тратила время на тебя, покинув освободительный отряд. Все для того, чтобы сделать нашу встречу реальной. Тогда ты, наконец-то, сможешь говорить со мной свободно и пребывать в «иной форме», а не как раньше… Наконец-то, это стало действительностью, а посему тебе придется выслушать меня.

Она задумалась, подбирая нужные слова. Беседа предстоит нелегкая, нутром чую. А потом… потом в ней вдруг что-то резко переменилось, как будто кто-то нажал невидимую кнопку. И перемена эта была столь разительна, что я даже оторопел.

– В тебе долгое время блуждала надежда найти мужество для того, чтобы встать на свой путь. Поздравляю – это случилось! – искренне сказала она. – Однако времени у нас мало. Твои силы ограничены, и пробуждение не за горами. Так что давай поторопимся.

Черт меня подери, если я до этого считал ее просто девчонкой. Сейчас она стала по-настоящему взрослой и рассудительной. Вот так, в мгновение ока! След простыл от смущения, а на его место пришла готовность к поступкам, серьезным и необходимым, если того пожелает судьба. Я вдруг понял: до этого мне попросту давали время привыкнуть к окружающему миру, чтобы прийти в норму. А сейчас все, хватит! Я тут, по сути, на фиг никому не нужен со своими шутками и кокетством. Она проделала огромную работу ради меня и не собиралась больше тратить ни капли собственных сил, если я окажусь неподобающим кандидатом. Примерно это ощущалось в ее новом отношении ко мне, которое, повторяю, разительно быстро пришло на смену старому!

– Хорошо, – не переставая удивляться переменам, согласился я. Казалось, что время, и правда, ограничено, а узнать то, что она скажет, жизненно необходимо.

– Все, что мне от тебя требуется, – получить ответ. И раз ты способен не только выдавать комплименты, но и более-менее хорошо соображать, то сможешь оценить ситуацию и расставить все свои риски и приоритеты в нужном порядке. Немало времени я потратила, чтобы привести тебя к этому. Слушай, пожалуйста, внимательно, – сказала она. – Я поведаю только самую суть. Повторяю еще раз – слушай внимательно!

Я был готов внимать словам этой девицы и даже забыл о возможной коме и смерти. Интересно, что же она сейчас расскажет? Я предвкушал дивную историю, и вообще, сама ситуация начинала мне нравиться. Но как только она произнесла свое имя, я понял: тут, действительно, что-то не так.

– Мое имя Кая, я интуит из свободного народа интуитов, что живут на славной равнине, которая носит имя Атмосферика. Сейчас ты можешь наблюдать то, что осталось от нас, – она указала в сторону домов, – теперь тут живут только дети и старики; дома, некогда населенные, пустуют. Почти все, кто тут жил, давным-давно ушли в поход. Изначально на этой равнине нас было очень много, миллионы интуитов, а те, что сейчас в походе, лишь маленькая горстка – многих убили логики. Впрочем, постоянные войны изредка давали передышку, и тогда население планеты слегка увеличивалось, однако по сравнению с вашим миром наш крайне малочислен. Хотя так было не всегда, но это уже другая история.