Тишина – это хорошо. В тишине можно увидеть интересный сон. Я, на самом деле, даже обрадовался такому раскладу.

Туман плотным, но объемным прозрачно белеющим одеялом окутал огромную зеленую равнину, деревья и дома на редкость причудливых форм. Только две исполинских горы не покорились ему – он истончился у самого подножия и на их фоне выглядел уже не таким всепоглощающим.

Меня занесло в какую-то неведомую деревушку, поначалу решил я. Но удостовериться в этом окончательно не мог. Белая пелена закрывала все далеко виднеющиеся ряды домов, и было совершенно непонятно, что там: деревня, поселок или мегаполис.

Ночная гостья из моих снов терпеливо стояла рядом, не сводя с меня своих пронзительно синих глаз. Они были настолько прелестны, что хотелось каждому дать имя, тем самым увековечив красоту.

– Почему?

– Что почему, Илья?

Она выглядела озадаченной и говорила так, словно мы были давно знакомы.

– Почему ты мне снишься? – я требовал объяснений.

– Считаешь это сном? – она посмотрела вокруг себя и сочувственно покачала головой. – Должна тебя огорчить.

– А что же это? Я мертв, меня убили эти пьяницы.

Последние события вспоминались с трудом. Но то, что мне неслабо досталось, было неоспоримо – язык чесался назвать последствия своими именами…

– Вот, значит, как ты думаешь. По-твоему, я сейчас гонялась за мертвецом? – кажется, теперь она возмущена.

Да, девушка была в прекрасном расположении духа, чего не скажешь обо мне. Я все еще был уверен, что это посмертные образы и с секунды на секунду меня попросту не станет. Точнее, нас не станет, или… Черт, как сложно, она же мое видение, а посему не станет меня – не станет и ее. В общем, всем нам крышка.

– Ты не умер и уже давно не спишь, – подтвердила она. – Тут сложно прийти к чему-то конкретному, скорее всего, ответ находится где-то посередине. Просто наконец-то ты пришел. Сам. Я ждала и делала все возможное, чтобы помочь. Залезать в твои видения очень сложно.

Девушка вздыхает. Вероятно, залезать в видения та еще работенка. Особенно в мои.

Ситуация полностью бредовая, но я не спешу прекращать эту комедию. А зачем? Напоследок можно и поразвлечься. Поэтому сочувственно замечаю:

– Что верно, то верно! Каждый раз ты была словно статуя, которую расшевелить по силам было только мне.

– А вот и нет! Только благодаря собственной воле я смогла донести до тебя послание! – в ее словах звучали возмущение и гордость за достигнутое.

Однако я в этом сомневался… Обычно она открывала рот только после того, как у меня возникало неодолимое желание ее слышать. Но спорить с собственным видением дело неблагодарное. Я и не стал, углубившись в размышления: «Сейчас я могу лежать в коме. Меня обкололи, следствием этого стал бред – вполне логичная версия. Но нельзя исключать остальные варианты, поэтому возможных ответов три: сплю, умираю или все-таки в коме».

Хотелось придать ситуации хоть какую-то конкретику.

– Ты сказала, что ждала меня. Не хочу разрушать иллюзии, девочка, но я не настолько важный человек, чтобы усердно являться мне целый день, даже в образе такого прекрасного видения.

– Что?!

Наверное, я задел за больное место, потому что от возмущения она перешла почти на крик:

– Мало того, что видением меня обозвал, так еще и девчонкой!

Она и ухом не повела, напротив, комплимент оказался скорее оскорбительным, чем приятным.

– Между прочим, мой обряд посвящения пройден десять лет назад! Так что я давно перестала быть девчонкой, – огрызнулась она.

– Ладно, ладно, – попытался я ее успокоить, – ты взрослая. Но ты и правда стала для меня сегодня наваждением – я вижу тебя целый день! Ты грезилась ночью, и в метро, и даже после того, как меня выперли с работы, хотя это к делу не относится. Да и я тебя не могу выкинуть из головы, постоянно думаю.