Интимная жизнь наших предков. Пояснительная записка для моей кузины Лауретты, которой хотелось бы верить, что она родилась в результате партеногенеза Бьянка Питцорно
Переводчик: Андрей Манухин
Редакторы: Татьяна Тимакова, Дарья Рыбина
Главный редактор: Яна Грецова
Заместитель главного редактора: Дарья Петушкова
Руководитель проекта: Ольга Равданис
Арт-директор: Юрий Буга
Корректоры: Елена Биткова, Мария Смирнова
Дизайнер: Денис Изотов
Верстка: Кирилл Свищёв
Разработка дизайн-системы и стандартов стиля DesignWorkout>®
© 2015 Mondadori Libri S.p.A., Milano
Published by arrangement with ELKOST International literary agency
© Андрей Манухин, перевод, 2024
© Издание на русском языке, перевод, оформление. ООО «Альпина Паблишер», 2024
Все права защищены. Данная электронная книга предназначена исключительно для частного использования в личных (некоммерческих) целях. Электронная книга, ее части, фрагменты и элементы, включая текст, изображения и иное, не подлежат копированию и любому другому использованию без разрешения правообладателя. В частности, запрещено такое использование, в результате которого электронная книга, ее часть, фрагмент или элемент станут доступными ограниченному или неопределенному кругу лиц, в том числе посредством сети интернет, независимо от того, будет предоставляться доступ за плату или безвозмездно.
Копирование, воспроизведение и иное использование электронной книги, ее частей, фрагментов и элементов, выходящее за пределы частного использования в личных (некоммерческих) целях, без согласия правообладателя является незаконным и влечет уголовную, административную и гражданскую ответственность.
«Дорогая Лауретта,
милая кузина, такая же сирота, как и я! В тебе, как и во мне, наша несгибаемая бабушка с детства взрастила культ благородного родословного древа. Сможешь ли ты когда-нибудь простить меня за книгу о наших предках, за то, что я раскрыла все их потаенные секреты и грехи аж с самого XVI века, когда вице-король одним росчерком пера по пергаменту сделал нашу кровь голубой, а не красной, как у всех прочих жителей Ордалé и Доно́ры?
Теперь, когда нам обеим под сорок, когда мы пережили сексуальную революцию безумных шестидесятых и даже успели ее осмыслить, гораздо легче принять, что наши предки, особенно дамы, поучаствовали в немалом количестве постельных историй и вообще далеко не всегда вели себя благопристойно. Я понимаю, многим трудно представить, что их родители занимались сексом. Но ведь без этого не было бы и нас!..
А бабушки-дедушки? Как представишь, что они тоже, грешным делом, пыхтели под одеялом… Вот с прабабушками-прадедушками – там будет проще, особенно если вспомнить, что они, как-никак, подарили миру пятнадцать детей. А уж когда речь зайдет об их родителях и родителях их родителей… В общем, ясно, что без сексуальной активности наших предков человечество просто исчезло бы!
И тем не менее ты, Лауретта, стоит упомянуть эту тему, сразу же затыкаешь уши и вопишь: “О таком только маньяки и думают!”
Эх, Лауретта, Лауретта! Ты ведь была так рада узнать, кем были наши предки, чем они занимались, что, например, происходило между дядей Таном и Армеллиной или что за художник изобразил Гарсию и Химену в Ордальском соборе… Ты любовно хранишь парчовое платье, которое наша бабушка, донна Ада Феррелл, надевала в день свадьбы. А свадьба, видишь ли, подразумевает общую постель! Что же происходит по ночам в этой постели? В следующие несколько лет родились дети, семеро, – их что же, принес Дух Святой в виде голубя? Неужели тебе, Лауретта, действительно нужно объяснять, как это происходит?
А теперь, когда миновала последняя буря[1], выслушай меня. Я поведаю тебе такие тайны, что ты и представить себе не можешь.
Твоя Адита»
События и персонажи, описанные в этой книге, – плод авторской фантазии. Реальна только историческая эпоха, точнее, разные исторические эпохи, в которых действуют герои, а также некоторые упомянутые в тексте географические точки, как в Италии, так и за ее пределами, вроде Кембриджа, Болоньи или Эпидавра – духовных центров и символов западной культуры.
А вот герои, живущие в этих точках личной или общественной жизнью, напротив, от начала до конца выдуманы. Любое сходство с реально существующими людьми случайно и непреднамеренно.
Доноры не существует, как нет и Ордале. Вы никогда не найдете их на географической карте или в Google Maps. Ими могли бы стать любой провинциальный городок и любая деревушка любого итальянского региона, выходящего к Средиземному морю.
Зато музыканты, авторы рок-опер на сюжет мифа об Орфее, – итальянец Тито Скипа–младший, русский Александр Журбин и грек Мимис Плессас – на самом деле существуют.
Мимиса, которому уже за девяносто и который, пока я писала эту книгу, продолжал колесить по миру, собирая всевозможные награды и премии, я благодарю за щедрое предоставление всей возможной информации о его рок-опере и приношу ему извинения за перемещение премьеры с 1984 года на август 1979-го и из Афин в Эпидавр. Благодарю также мою греческую переводчицу Василики Нику, через которую и шло наше общение.
Мои бабушки и прабабушки, как, впрочем, и все остальные мои предки, с обиженными минами являвшиеся мне во сне, просили предупредить читателей, что не имеют к этой истории никакого отношения. Все нижеописанное происходило только в моем воображении. А может, что-то подобное и случалось, но в какой-то другой семье, не в нашей, издревле состоящей из людей почтенных, праведных и безупречных во всех проявлениях общественной и личной жизни.
Кузина Лауретта просит отдельно указать, что ее не существует: она, как и другие персонажи, лишь плод моей фантазии.
Б. П.
Действующие лица
Семья Феррелл
в Ордале
Гарсия и Химена, первые благородные предки, конец XVI века
Клара Евгения, середина XVIII века
в Доноре
Феррандо, родился в середине XIX века
Инес де Лусада, жена Феррандо
Ада Феррелл де Лусада (Ада-старшая), дочь Феррандо и Инес
Эльвира, кузина Феррандо
Семья Бертран (происходят из Брюгге, но переехали во Флоренцию)
Гаддо (сын Вьери и Биче), родился в середине XIX века
Лукреция Малинверни, первая жена Гаддо
Танкреди и Клоринда Бертран-Малинверни, дети Гаддо и Лукреции, близнецы
Армеллина Диоталлеви[2], найденыш, гувернантка и экономка семьи Бертран
Семья Бертран-Феррелл
в Доноре (Гаддо женился во второй раз на Аде Феррелл де Лусада и обосновался в ее родном городе)
Диего, Санча, Консуэло, Инес, дети Гаддо и Ады-старшей
Маддалена Пратези[3], жена Диего Бертран-Феррелла
Ада-младшая Бертран-Пратези, дочь Диего и Маддалены
Дино Аликандиа[4], муж Санчи Бертран-Феррелл
Грация, Романо, Витторио и Умберта Аликандиа-Бертран, дети Санчи и Дино
Джорджо Артузи[5], первый муж Консуэло Бертран-Феррелл
Джулио Артузи-Бертран, сын Джорджо и Консуэло
Джероламо Дессарт[6], второй муж Консуэло Бертран-Феррелл
Мариза, Мирелла и Гаддо-Андреа Дессарт-Бертран, дети Консуэло и Джероламо
Томмазо Ланди[7], муж Инес Бертран-Феррелл
Лауретта Ланди-Бертран, дочь Инес и Томмазо
Лоренцо, Лукреция, Родольфо и Джиневра Ланчьери, дети Грации Аликандиа
Санча-младшая и Симоне Аликандиа, дети Романо
Барбара Аликандиа, дочь Витторио
Джакомо Досси[8], муж Лауретты Ланди
Ада-Мария и Якопо Досси, дети Лауретты
Прочие действующие лица
Гаэтано Арреста[9], бухгалтер Ады-старшей и ее воспитанник
Мириам Арреста[10], младшая дочь Гаэтано
Доктор Оттавио Креспи[11], лечащий врач Танкреди Бертрана
Клементина Креспи[12], его жена
Лео Кампизи[13], друг детства Ады-младшей
Чечилия Маино[14], невеста Лео
в Болонье
Джулиано Маджи[15], партнер Ады-младшей
Дария Гваланди[16], подруга Ады-младшей
Часть первая
Портрет Ады Бертран на диване
(акрил)
1
Такого оргазма Ада Бертран не испытывала еще никогда. Или правильнее сказать «не достигала»? Во времена расцвета феминистского движения ей неоднократно доводилось участвовать в бесконечных дискуссиях относительно точности терминов, шла ли речь о сексе или о политике (что тогда, по сути, было одно и то же. Как-то раз они с приятельницами всю ночь пытались решить, что написать в листовке: «сожалеем», «решительно осуждаем» или «клеймим позором». Тогда это было вопросом жизни или смерти, а теперь, пятнадцать лет спустя, потеряло всякое значение. Факты, точнее, дела, а не слова – вот что на самом деле оказалось важно.
Себя Ада Бертран всегда считала женщиной рациональной. Вот почему ее так изумила (или даже ошеломила) сила этого ощущения (взрыва? экстаза? метаморфозы? или просто безумного удовольствия?), подобного которому она в своей жизни еще никогда не испытывала. Ни разу.
Ни с Фабрицио, который стал ее первым мужчиной. Ни когда крутила любовь с Дзено в университете прямо во время лекций, уединяясь с ним в какой-нибудь подсобке на свернутых в рулон матрасах, спальниках и рюкзаках. Ни когда в феминистском клубе женского сексуального самообразования они с подругами пробовали применять на себе и друг на друге советы из руководства «Радости секса» или феминистской библии тех лет «Мы и наше тело», написанной несколькими искушенными дамами из Бостона. Ни со случайными партнерами на одну ночь в период «Великих приключений и путешествий» автостопом в шестидесятые (позже Эрика Йонг в своих романах назовет это «сексом нараспашку»). Ни даже в первые несколько раз с Джулиано после пары месяцев его активных ухаживаний, хотя она и была приятно удивлена мастерством этого очкастого ботаника, оказавшегося серым кардиналом адвокатского бюро его приятеля Альваро. Ни с кем. Никогда.
