Я заканчивала колледж и попросила его помочь с жильём – подсказать как найти вариант подешевле. И он помог – нашел нам пустующую квартирку-клоповник со спорным статусом и ненадолго, но как старт этого хватило вполне. Эти первые три месяца в столице было совсем не до него. Потом, когда ключи отдавала, сбила на лестнице девчонку, Машу познакомились и стала наезжать к нему во двор, тусить – в студенчестве легко стать друзьями, много не надо. Один случайный разговор, приглашение вечером потусовать, совместное принятие алкоголя – и как будто сто лет знакомы.

Но всё же ездила я туда больше из надежды на новую встречу с Андреем, чем ради тусовок. Хотя с одним человеком из той компании до сих пор поддерживаем связь.

Но я отвлеклась.

Один раз случай пообщаться представился. И как назло неприятный. Была весна. Он с другом вышел во двор на свежий воздух, устали в квартире сидеть, видимо, а я к тому времени уже с алкоголем несколько перестаралась. Он забрал меня к себе, но никакой романтики – чтобы я не попала в передрягу. Долго терпел обнимашки и пытался уложить спать, а друг его был более любезен – интересовался моей историей, нашим знакомством, расспрашивал про соседа, которого тоже знал, как оказалось, и порывался налить добавки, за что и был выгнан к двум часам ночи. А на утро я получила лекцию о вреде алкоголя, как для здоровья, так и для морального облика. И никакого шанса на продолжение общения.

А пару месяцев спустя с телефона Андрея мне позвонил Стас, тот самый друг, пригласив меня сыграть в преферанс. Им нужен был третий, звать было некого, особенно учитывая полуночное время, и Андрей согласился. Так и виделись периодически, втроём. Я была увлечена Андреем, Стас – мною, никуда дальше это не двигалось. Виделись не часто, раз в пару-тройку месяцев, о себе Стас рассказывал мало, Андрей совсем ничего, все разговоры были о моей жизни и о разных философских идеях. Потом Стас позвонил как-то и сообщил грустную новость, без подробностей. Ну собственно на этом общение и закончилось – Я развела руками, продолжая смотреть на дорогу.

Слишком живо помнила наше совместное со Стасом пробуждение наутро после печальной новости и все муки совести, терзавшие меня после тех событий.

Я всё честно рассказала. Упустила несколько острых деталей, меняющих всю картину, а в остальном…

– Как долго вы переживали эту трагедию? – выждав пару минут и поняв, что я не заговорю, спросил журналист.

– Достаточно долго. Даже не могу сказать сколько. Острая фаза длилась почти год. Погиб он в конце декабря, а приходить в себя я начала к середине осени. А так, наплывами, и до сих пор иногда вспоминаю. Тяжело разлюбить покойника, это живые постоянно ошибаются, а мёртвые совершенны. Вы же слышали похоронные речи?

– А как отошли, познакомились с первым мужем?

– Нет, у меня были ещё романы, с мужем я познакомилась через два с половиной года после смерти Андрея, на дне города на бесплатном концерте, который сам по себе не был интересен ни мне, ни ему. И вот это как раз неинтересная история, укладывающаяся в пару строк биографии. Встретились, закрутили роман, он сделал предложение три месяца спустя. Через два года поженились, накопив честно заработанные денежки на свадьбу средней пышности, – я невесело усмехнулась, вспомнив, что даже тогда, на заре отношений, эти “денежки” были целиком мои. Привычное чувство досады коснулось груди, и я еле сдержалась, чтобы не скривить губы в гримасе брезгливости, – сейчас будет шашлычная, предлагаю пообедать. Я угощаю, естественно.

Заказав шашлыки и напитки, я опустила взгляд вниз, изучая незамысловатый узор скатерти.