Мы намеренно акцентируем центральное положение трансцендентального Я в классической феноменологии, поскольку развитие темы интенциональности приведёт в дальнейшем к рассмотрению интенционального сознания как активного и творческого участника в онтологическом до-определении состояний квантовых систем. В дальнейшем в монографии будет уделено достаточно внимания проблеме ценностей человеческого бытия в свете его теологических оснований и смыслов. Поэтому, завершая фрагмент о феноменологической методологии в её отношении к проблеме интенциональности сознания, укажем на мнение В. В. Бибихина о том, что «чистый разум у Гуссерля внутренне присущ миру и имеет началом своим Бога», вследствие чего оказывается возможным, «чтобы философами были все, чтобы все строили себя в свободном, благом разуме» [18, с. 323].

1.2.2. Интенциональность как универсальное априори сознания и бытия

В феноменологии Гуссерля сущностная связь духовного/разумного Начала с конечным мышлением представляет собой априорную трансцендентальную субъективность, инвариантно раскрываемую в эмпирических науках и науках о духе феноменологическим методом как систематическим развёртыванием «универсального априори, которое сущностным образом врожденно трансцендентальной субъективности, а следовательно, и интерсубъективности, или как развёртывание универсального логоса всякого мыслимого бытия» [44, с. 289].

Согласно А. В. Ямпольской, единство установок мышления и методологии гуссерлевской феноменологии служит телеологии человеческого бытия в той мере, в которой происходит выход за границы только метода и обнаружение абсолютной области, не подпадающей под вопрос и сомнение [187, с. 160]. Полагание такой области, родственное (как это было показано при рассмотрении положений Тыменецка) аристотелевскому учению о первичных принципах бытия и мышления и первых причинах, указывает на вопрос об основаниях самой интенциональности, т. е. априоризме и универсальной всеобщности этого понятия. Поэтому в данном параграфе мы рассмотрим априорную всеобщность и нормативность понятия интенциональности в этическом аспекте феноменологии Гуссерля, а также такие онтологические априорные формы интенциональности, как ноэзо-ноэматическая структура и телос.

Понятие “априорной нормативности” строится Гуссерлем по образцу математической теории, наиболее полно воплощающей идеи интенциональности и феноменологической установки сознания. В чистой математике строгая мысль и творческое воображение, конституирующие миры идеальных форм и значений, выбирающие пути доказательств и обоснований в бесконечном поле взаимодействия символов и пространств, выступают теми разумными нормами, которые осуществляют руководство практикой. Математическая теория, исходящая не из принципа экспериментальной проверяемости своих утверждений, а из полноты внутреннего согласия и логического совершенства аксиоматической базы, является для Гуссерля образцом нормативности, в соответствии с которым должно осуществляться ценностное конституирование действительности. Идеальная нормативность коррелируется с “чистыми абстракциями духа” или “сущностными необходимостями разума”, выступающими в качестве фундаментальных человеческих стремлений к благу, свободе, истинности, подлинности.

Именно этот род нормативности и определяется в качестве априорной. Она призвана действовать в отношении любой фактичности, идёт ли речь о мире природы или мире духовных ценностей. В соответствии с априорной нормативностью формулируется содержание метода сущностного исследования чистой науки о духе, суть которой заключается в том, чтобы «расценивать факты в соответствии с законами их чистой возможности» [187, с. 119]. Например, в качестве идеальных предметов выступают не понятия семьи, общества, религии, науки и не универсалии, наподобие красоты и добра, а нормативные образы: истинная наука, подлинная красота. Критерием преобразования действительности выступает соотнесение сущностных необходимостей разума с реальным положением дел как подлинного и неподлинного, истинного и неистинного. При этом задача этики как