В коридоре не было ни мадам, ни охранника, да и Шарлотта уже ушла. Из-за закрытых дверей зала на первом этаже доносился грубый смех, перемежаемый визгами и играющей невпопад музыкой, словно кто-то никак не мог попасть по нужным клавишам.

– Еще шампанского! – требовательный голос перекрыл шум.

Опасаясь, что двери зала откроются, и ее увидят присутствующие, Амадин метнулась к лестнице. Держась за перила, она еще поколебалась, но часы пробили семь, и девушка, тяжело вздохнув, поставила ногу на ступеньку. В конце концов, это только один раз…

Двери уходили по коридору в обе стороны. Музыку тут было совсем не слышно. Наверняка, наложены магические чары. Проверять насколько они сильны, Амадин не рискнула.

Девушка вытерла вспотевшие ладони о подол отсчитала третью дверь влево и толкнула её. Комната была похожа на детскую. Ширма, небольшая кровать, россыпь солдатиков и лошадок – это сбило с толку. Амадин растерянно замерла, увидев женщину в еще более гротескной униформе, чем была предложена ей. Только чулки фартук и чепец. И короткий хлыст. Черная бархатка сдавливала шею, но не могла скрыть края уродливого шрама. Все вместе выглядело так, словно девице отрезали и потом снова пришили голову.

– Нянюшка, ну где же ты, – капризно раздалось из-за низкой софы и только тогда Амадин разглядела второго обитателя комнаты. – Я разбросал игрушки!

Голый мужчина обнаружился на полу, стоял он на четвереньках. И слепо вертел головой с завязанными глазами.

– Негодный мальчишка! – отозвалась женщина. Заметив случайную гостью она зло прищурилась и поманила, предлагая хлыст. Амадин вспыхнула и выскочила прочь, сопровождаемая издевательским смехом.

Кажется, мадам Шуаз говорила пятый кабинет? Наконец, разобравшись в нумерации, девушка подошла к искомой двери, открыла и переступила порог.

– Добрый вечер.

Эта комната была обставлена более привычно: трюмо, кресло, столик, на котором стояла полупустая бутыль, судя по цвету, с коньяком. И кровать. Огромная, с алым бархатным покрывалом и золоченым расписным изголовьем, она невольно притягивала взгляд. Длинные черные ленты, продетые в завитки резьбы, зловеще переливались при свете свечей.

– А, явилась! – фыркнул магистр Сайлус, наконец переключая внимание на себя. Облаченный в халат, он развалился в кресле. Твидовые штанины, не доходящие до щиколоток, подчеркивали худобу ног. Судя по запаху, витавшему в комнате, магистр уже хорошо приложился к бутылке.

– Трудно отказать, когда так настойчиво приглашают, – Амадин очень старалась говорить твердо, но голос дрожал.

– Поняла, в чем твое счастье? Тогда иди сюда, – магистр похлопал по подлокотнику.

– Не так быстро, – покачала головой девушка. – Мне нужны гарантии.

– Гарантии?

– Да, гарантии, что не отчислите меня.

С минуту они смотрели в глаза друг другу, потом магистр пожал плечами.

– Как дурой была, так ей и осталась! – он тяжело встал и, шатаясь направился к кровати. Толкнул неприметную дверь, вышел, но сразу же вернулся, демонстрируя Амадин вексель на триста золотых тайлеров, выписанный на ее имя .

– Он твой… ну после сегодняшней ночи, конечно.

– Конечно, – эхом отозвалась она. Мелькнула мысль выхватить вексель и сбежать, но магическая печать на документе сверкнула, давая понять, что документ защищен от грабителей.

– А теперь иди сюда.

Вексель небрежно полетел на трюмо.

Шаг. еще один. Магистр подошел вплотную, по-хозяйски окинул взглядом и, положив руку на талию, резко притянул к себе.

– Ну что, девочка, а ведь сколько лет ты была лучшей? – пухлые, лоснящиеся губы раздвинулись в улыбке.

Изо рта пахнуло, и Амадин затаила дыхание. Может нужно было пить не чай, а хорошенько набраться вином, тогда было бы не так противно? Телом она чувствовала его дряблый живот, и напряженное естество, упирающееся ей в бедро. Ладонь магистра скользнула с талии вниз, пальцы до боли сжали ягодицу.