Саймон остановился перед авто-старичком. Мелкая изморозь с едва слышным шорохом отскакивала от синей крыши. Что ж, просто надо выдержать еще один день… А потом, может быть, еще один. Саймон открыл машину и плюхнулся на холодное кожаное сидение. И как можно успешно работать, когда уже с самого начала дня настроение омрачено погодой и неблагоприятными житейскими обстоятельствами? Но как только Саймон включил мобильник, слабый писк СМС возвестил об одном пропущенном вызове, потом еще об одном… «Дела задвигались», – как говорит Уолли. Чтобы не досаждали звонками, когда он будет за рулем, Саймон перезвонил по обоим вызовам. Первым был Макс, но он также не взял трубку. Ничего, все равно сейчас встретится в отделении. Второй вызов был от знакомого судебно-медицинского эксперта, Мэри Брексли.

– Хай, Грэм! – раздался в трубке голос Мэри, – Как поживаешь?

– Спасибо, дорогуша. Я поживаю, и это уже хорошо, как ты знаешь, – глумливо ответил Саймон, – А ты, наверное, хочешь мне что-то сообщить о тех, кому повезло меньше, чем нам с тобой?

– Точно, приятель. Некая миссис Сара Джессика Харрисон – твоя клиентка, верно?

Саймон вдруг ясно вспомнил все, произошедшее вчера.

– Да, дорогуша, ты не ошиблась. И что у нас там?

– Отравление бромизовалом. Не сказать, чтобы какой-то исключительный случай. В то же время, не так уж часто используют препарат, которого надо разводить 50 таблеток на стакан для получения эффекта… Никто не хочет затрудняться даже в последнем деле, предпочитают достать какой-нибудь цианид, которого достаточно 2 капли… Но тут кое-что странно, Грэм. При той концентрации, какая есть в стакане, раствор довольно быстро всасывается в кровь и начинает делать свое дело, так что человек умирает еще даже до того, как раствор полностью уйдет из желудка. То есть, в желудке должна, по идее, остаться часть раствора, или хотя бы его следы. Но их там нет.

– Что это значит? – насторожился Саймон.

– Это значит, что вряд ли она его пила. Хотя явно пыталась, в ротовой полости бромизовал обнаружен. Я бы подумала, что в конце концов препарат был введен внутривенно, но, во-первых, на теле я не нашла следа от укола, а во-вторых, она сама не смогла бы довести это до конца. Отрава быстро разносится кровотоком, и, скорее всего, она не успела бы ввести себе весь шприц.

– Обязательно зафиксируй это в заключении.

– Само собой. И тут кое-что еще, Грэм. На правом запястье кровоподтек, полученный покойной незадолго до смерти, по крайней мере в тот же день. Точно не скажу, но ощущение, что кто-то крепко держал ее руку.

Саймон искренне удивился. При том, что он чутьем сыщика ясно ощущал, что дело тут не чисто, явных следов насилия он найти не ожидал. И в самом деле, из подозреваемых у него пока только дочь покойной, но как-то сложно представить миссис Четэм хватающей мать за руку до синяка… Не ее это метод, вот уж точно.

– Так, Мэри. Следы борьбы? Что под ногтями?

– Больше никаких синяков. А вот ногти… Они грубо острижены прямо под основание. Очень странно.

– Давай все подробности, Мэри, – напряженно сказал Саймон.

– Видишь ли, у нее ухоженные пальцы, на ногтях лаковое покрытие, нанесенное явно незадолго до смерти, так как на лаке почти нет трещин. И тут вдруг края ногтей грубо срезаны, да скорее даже не срезаны, а словно будто обкусаны каким-то инструментом.

– Что еще, Мэри?

– Увы, это все, что мне удалось извлечь.

– Когда можно будет показать тело кое-кому из свидетелей?

– С 10 утра до 5 дня в любое время, подходите. Ну, будь здоров, дорогой, а меня ожидают еще пяток таких как твоя миссис Харрисон.