– Я был неправ, трехглавый, признаю. Но, пойми, вас никто не сможет разделить. Никогда. Прости. Такого способа не существует.

– А как же твои принципы честной игры?! – вмешался Стром.

– Играл-то я честно, – растерянно ответил маг, – но желание братьев мне не по силам…

– Зачем тогда сказал, что можешь разделить нас?! – злился Шут. Он был готов убить мага, но не трогал его, понимая, что тот еще нужен Строму.

– Был уверен, что выиграю, – признался Вормак. – Но я не уйду просто так, я заглажу свою вину: теперь я ваш пожизненный должник. Любое чудо для братьев, если оно мне по силам, будет исполнено. До конца жизни любая ваша просьба будет выполнена. Клянусь.

Вормак мог отбиться от рассерженных братьев с помощью магии в любой момент, но не делал этого. Он всегда выполнял свои обязательства, но разделить братьев и в самом деле оказался не в силах. Еще во время игры он тысячу раз пожалел, что решился на эту авантюру. Теперь ему пришлось сделать самое щедрое предложение, какое он никогда никому не делал – пожизненный долг. Кто угодно обрадовался бы этому, но не братья. Единственная цель, за которую они все эти годы боролись, оказалась недосягаема.

– Будь ты проклят, Вормак, – ответил Килан и, оттолкнув мага, бессильно опустился на стул, обхватив голову руками.

Все пропало. Он был готов бороться за свою любовь, за счастье с любимой девушкой, но все усилия оказались бесполезными. И к тому же она теперь ждет от него следующего шага. Шуту хотелось раствориться, пропасть, исчезнуть, лишь бы не осознавать собственную ущербность и беспомощность. За что только Создатель так наказал его? И Раснара с Сомбером? Почему все люди нормальные, а они – уроды, вынужденные жить в одном теле, без права на личное счастье.

Ненависть к себе, к Вормаку, к Создателю и ко всему миру заклокотала в груди обжигающим пламенем. В глазах потемнело, а в горле пересохло.

Едва сдерживая ярость, Шут взглянул на мага. Тот оставался там же, где его чуть не убил Раснария, и смущенно поправлял помятую одежду.

– Раз уж ты мой должник, – хрипло сказал Шут, – выполни первое мое желание.

– Какое? – хмуро спросил Вормак.

– Шляпу Строма зачаруй так, чтобы он мог попасть к своей семье и вообще куда угодно.

– Но это желание касается не тебя… – возразил Вормак. – Оно не может касаться других людей. Я твой должник, а не его.

– Ты препираться будешь со мной? – сощурился Шут. – Игры не будет. Камни останутся у капитана. И шляпа тоже, но ты зачаруешь ее так, чтобы барьер пропал. Ты понял?!

Вормак вздохнул. Кто ж знал, что игра на лагрианские камни обернется такими проблемами.

– Хорошо, златовласый, будь по-твоему. В виде исключения я выполню такое желание, но только потому, что я действительно виноват перед тобой, – сказал он и повернулся к капитану: – Увы, прямо сейчас у меня нет такого запаса магии. Я подберу подходящие вещицы и исправлю шляпу, обещаю. Встретимся на Эмпории.

С этими словами Вормак изобразил полупоклон, щелкнул пальцами и, превратившись в птицу, покинул кабак.

Ева проснулась и вышла из своей каюты. Дария рядом не было. Он старался не мешать, когда она спала, и часто проводил это время на палубе.

Закутавшись в плащ, Ева поднялась на палубу. Корабль стоял у причала.

– Мы что, прибыли? – спросила она встретившего ее призрака.

– Да, – ответил Дарий. – Шут и Стром ушли искать дилижанс, но пока не вернулись.

– Пойдем за ними, – решительно сказала Ева.

– Подожди Висмута, – предложил призрак. – Он поможет тебе сойти на берег.

– Вот кого я точно не хочу ждать, так это его! – резко ответила Ева.

Но Висмут уже услышал ее голос и поднялся к ней.