Ты оказалась здесь не случайно. Мы выбрали тебя из сотни девушек с именем Лада, это важный момент – твое Имя! Ты названа в честь прародительницы славянских богов и богинь. Твое присутствие – залог, что все пройдет ладно да справно. Да к тому же ты свободна от отношений с мужчиной и подходишь нам по уровню сознания. У тебя достаточно психической энергии, чтобы выдержать те знания, которые ты можешь здесь обрести. Ясномысл мертв. Этот убитый – сущность определенной плотности, но все это неважно, потому что мы будем его воскрешать.

– А кто его убил? – наивно поинтересовалась девушка.

– Убил его жрец из воинствующей расы.

– У вас есть враги? – в удивлении повернув голову, спросила Лада.

– У нас нет врагов, есть разные пути развития, но, дева, вопросы после. Останови поток мыслей, и начнем! – прогремел Агний. Лада перестала развивать занимающие ее мысли и попыталась вникать в смысл проносившихся в голове фраз. Иногда она не успевала их понять, иногда предложения казались ей не совсем на родном языке – вроде на русском, а вроде нет. Говорились фразы нараспев, будто священник читает молитву.

– Тебе предоставляется возможность участвовать в уникальном ритуале Воскрешения, – мысли Лады связались в клубок: «Хоть не сказал авторском, такое актуальное нынче слово», – хотела было хихикнуть про себя, но тут же увидела строгое, испещренное морщинами лицо Пересвета и опять начала слушать мысли главного жреца.

– За это мы ответим на волнующие тебя вопросы, если они еще останутся к утру. На твоем телесном и психическом здоровье пребывание здесь никак не скажется – обещаю. Но по Закону Свободы Воли ты можешь отказаться. Проснешься утром и ничего не будешь помнить. Про увиденное рассказывать никому не нужно, для твоего же блага, думаю, ты это понимаешь. Решайся.

Перед Ладой встал выбор: участие в сомнительном и страшном ритуале или покой и безмятежный сон дома в своей кровати. Перевес был в сторону ритуала, она чувствовала, что должна здесь быть, даже если это будет поистине жутко. Далее общение происходило так же телепатически.

– Да вы чего, разве такое возможно? Воскрешение, имею в виду.

– Ты что, историю про Христа не знаешь, как воскрес, не помнишь? – спросил мужчина в капюшоне напротив, Лада не запомнила его имя.

– Читала, конечно, но не знала, что это осуществимо, – ответила Лада.

– Возможно все, но не для всех.

– Я остаюсь и буду делать все необходимое. Какова моя роль в этом действе?

– Скоро узнаешь, а пока смотри и запоминай.

Лада не поняла, зачем ей нужно запоминать, но внимала, как могла. Ей протянули красный плащ с капюшоном, заявив, что голова обязательно должна быть покрытой.

А тем временем происходили все более странные вещи: с указательного пальца правой руки воскрешаемого сняли перстень. Украшение было великолепно. Металл представлял собой неизвестный сплав и выглядел, как звездное небо – черного цвета с горящими вкраплениями. Камень был темным, только пламя костра периодически просвечивало его насквозь, и тогда он становился бордовым. Это был красный камень, похожий на рубин, объемный, как пирамида, острием наружу. Перстень снял один из жрецов в капюшоне, доходившем до кончика носа, и отдал Ладе, чтобы она надела украшение на указательный палец своей правой руки. Когда Лада взяла в руки перстень, она тут же почувствовала дикую мощь, исходившую от него. Это было не просто украшение, а настоящий ритуальный предмет.

Дальше Косматый объяснил Ладе, что они пойдут за воскрешаемым в другую плотность. Лада должна отдать каплю своей крови, потом выпить эликсир и тогда разуплотнится до нужной субстанции. Бутылочка с зельем стояла рядом на камне, и девушка, вздохнув, одним махом его выпила. К ней сразу же подошел еще один жрец и длинной золотой иглой легонько уколол мизинец. Темная капелька крови просочилась наружу, и он ее ловко собрал в небольшой сосуд. Дальше Ладе стало странно и сонно. Горели благовония. Знание, доходившее до нее, говорило, что это опиумные смеси. Языки пламени выстраивались в разные узоры, принимая вид то греческих орнаментов, то рисунков из египетских пирамид. Жрецы перестали походить на людей и напоминали больше развеянные облака. Девушка все время пыталась посмотреть на свои ладони, но не могла увидеть, хотя держала их перед лицом. Она старалась не уснуть, пока незнакомый язык звучал в голове, язык, которого она прежде не слышала. Ладе не сказали, что будет, если она уснет, но она сама решила держаться изо всех сил. Слова в голове то звучали с придыханием, с едва различимыми звуками, то были единым потоком, переходящим с низкого на высокие тона, сопровождавшиеся вибрациями. Она сидела вокруг этого странного костра с жрецами, превратившимися в облака, пытаясь увидеть свои руки, и думала: «Когда мы уже пойдем за умершим? Что за странные слова я слышу? А может, жрецы ушли без меня и оставили вместо себя туманность?»