— В мои полномочия не входит охрана девиц, отправившихся на свидание, или решивших опрометчиво выскочить замуж за смазливого проходимца, — огрызнулся Тристан. — Мне очень жаль.

Он вдруг отступил от нее, словно ожегшись, и девушка заметно дрогнула. Ей показалось, что он отшатнулся от нее с презрением и брезгливостью, и эта догадка пребольно резанула ее душу.

Она ринулась было за ним, прихрамывая и стуча своей палкой, с горячностью готовая ему доказывать что-то, но Тристан остановил ее властным жестом, и указал себе за спину, веля девушке спрятаться за ним.

— Кажется, наш разговор подслушивают те, кому не стоило бы доверять наших тайн.

И над перроном раздался вкрадчивый и мерзкий смех, от которого кровь стыла в жилах.

Тихо-тихо щелкали каблуки о перрон, с омерзительным звуком острое опасное лезвие высекало искры, когда оружие касалось пола и проводило долгую линию по каменному полу.

Но, как бы ни пытались люди рассмотреть, откуда и от кого исходит угроза, им это не удавалось.

— Старый пройдоха, — шепнуло невидимое нечто, кружась над головами людей. — Почуял-таки опасность…

Тристан не ответил.

Он молниеносно оборачивался на звук, но говорящий оставался невидим для его горящего взгляда.

— Давай, — похохатывал неизвестный, — раскрой свои святые крылья! Когда опасность так близко, нужно спасать свою драгоценную шкуру!

Тристан бросил быстрый взгляд на калеку. Тьма наполнила силой ее изломанное тело; раскрой Тристан свои крылья, и девушка распадется, обратившись в прах. Видимо, целью этой атаки и было избавиться от нее, пока она не выболтала слишком много тайн.

— Ну же, святоша! Спасайся!

Тристан еле успел уклониться от свистнувшего у самого его лица острого кривого лезвия.

Оно сверкнуло, опасно распоров воздух, и снова пропало, обратившись в невидимое.

— Ты не оставляешь мне выбора, святоша… Мне придется убить тебя. Что ж, так будет даже лучше.

Голос невидимого соперника наполнился голодным рокотом рассвирепевшего хищника, бросающегося в атаку на беззащитную жертву.

Не выдержав, выкрикнула изувеченная девушка, закрыв ладонями лицо, и почти тотчас же, слившись с ее вскриком, в руке Тристана свистнул старый нож, распарывая невидимое тело врага.

— А-ах-х-х, — шумно выдохнул невидимый.

Кровь брызнула из ниоткуда, и Тристан, не раздумывая, нанес еще один удар наугад, зацепив одежду и с треском распоров полотнище длинного плаща.

Нападающий отшатнулся. Стали сильнее слышны его шаги, одна нога явственно шаркала по гранитному полу. Видимо, ранение пришлось на бедро.

— Старый убийца, — с ненавистью выдохнул невидимый, переводя дух и переживая первую, самую острую боль. — У тебя что, хрустальные шары провидца вместо глаз?

Тристан рассмеялся и нарочито страшно лизнул лезвие ножа, пробуя на вкус кровь врага. Глаза его сияли тем маниакальным, фанатичным блеском, что наводил ужас на его врагов во все времена.

—Я тебя чую, — хищно и опасно шепнул он, рассматривая пустоту сияющими глазами. — Я слышу, как бьется твое трусливое сердце. Я ощущаю, как дрожь бежит по твоей спине. Я чувствую твой страх.

— Какой же ты король, ты бандит с большой дороги! Нацепил дорогие тряпки, а в душе остался все таким же злобным ублюдком, — ругнулся невидимый.

Но Тристана ругательствами было не смутить.

В один взмах он избавился от щегольского пиджака, оставшись в белой сорочке.

В этой небрежности он еще больше стал походить на себя прежнего, опасного и неуправляемого королевского бастарда, и рассмеялся еще сильнее, ощутив, как и без того невидимый соперник пытается отступить из зоны, куда смотрят алые глаза инквизитора.