Ингрид недовольно поджала губы: снова умудрилась проспать! Планировала же затемно подняться! Кастель лишь приподнял крылья, тихим жестом оправдываясь перед девушкой: так устал накануне, что просто не смог заставить себя встать после утренней трели алого побудника, ещё не перебравшегося ближе к деревне от надвигающихся холодов. Беглецы переглянулись. Покидать укрытие было слишком опасно, когда уйдут дети – неизвестно, а инквизиторы уже идут по следу, тут и к ведьме не ходи.

– Ты так часто болеешь, что баба Игната скоро поселит тебя в своём доме, – проворчал мальчишка совсем близко от пристанища в корнях.

– Всё лучше, чем с тобой, Лимар, – шмыгнув носом, пробурчала Ярина. – Ты только и делаешь, что ругаешь меня и сердишься.

– А ты только и делаешь, что нарушаешь установленные отцом правила! Сколько можно объяснять, что инквизиция только и ждёт таких, как ты. Чем больше ты привлекаешь к себе внимания, тем вероятнее твоя дорога на костёр!

Жёсткие слова Лимара возымели совсем не тот эффект, и округу огласил громкий детский рёв:

– Мама бы так никогда не сказала!

Послышался шорох немногих опавших листьев и звук убегающих в глубь леса детских ног, следом – возмущённое сопение мальчишки, глухой стук брошенного им тяжёлого предмета и стремительно отдаляющийся топот парнишки, кинувшегося за сестрой.

Прислушавшись к стихшему в глубине леса шуму, Ингрид и Кастель вылезли из своего убежища. Мышцы болели от долгого бега накануне и неудобного сна, но ждать они не стали, проковыляв мимо оставленной связки хвороста в противоположную от детей сторону, взяв левее намеченного вечером пути.

Рано пожелтевшие листья берёз плавно опадали от ленивого ветерка, алели обильно созревшие ягоды рябины и шиповника, обещая холодную и суровую зиму. Отбежав достаточно далеко от опасного места, Ингрид набрала немного ягод и устроилась на камне возле лесного ручья, стекающего из расщелины меж замшелых валунов и звенящего на всю округу.

Добытый Кастелем хлеб пригодился ведьме к вяленым полоскам мяса, кот довольствовался только мясом, хоть оно и вязло в зубах. Вдоволь напившись из ручья, путники сверились с облепившим северную сторону камней и тонких осинок мхом, решившись двигаться в обход загадочного поселения, приютившего ведьминских детей. Слишком близко к владениям Даэмона Истребителя. Кастель не сомневался, что, кто бы там ни жил, мастера сразу известят о приблудившейся паре новых жителей.

Ингрид тяжело далось решение уйти из привычных родных мест как можно дальше. Но она понимала: пусть впереди всё было незнакомым и можно было легко нарваться на людей, но искать её будут в первую очередь там, где она часто скрывалась в обиде на Даэмона или Рамона. И даже так и не обнаруженный мастером Дэ грот со светлячками – укрытие от Феликса – решено было оставить в прошлом.

– Не видеть мне теперь лицензии, – посетовала Ингрид, поправляя лямки на плечах. – Но меченые же живут как-то и без неё.

– Сводят концы с концами, гонимые отовсюду, ты хотела сказать? – благодушно посмеялся Кастель.

– Но есть же и другие, – возразила ведьма. – В Хворостянках, где я раньше жила, ведьму Янгару очень ценили и уважали. Ей даже построили дом на окраине деревни. А Агнешка вошла в Совет Девяти, представляет там наш народ.

– Таких, как Янгара и Агнешка, единицы, все знают их имена, каждый хочет быть как они, но никто не готов жертвовать тем же, чем пожертвовали они. Да и те, кто стремится на их место, не так умны и хитры. Янгару я не знал, но, по словам Даэмона, мудрая была ведьма, к ней даже деревенский староста за советом часто ходил.