5. Из этого высказывания как-будто не следует, что человеку необходимо иметь научное мировоззрение. Этот тезис, однако, проходит красной нитью во всех выступлениях В. Л. Гинзбурга, касающихся ущербности религиозного мировоззрения. И мы принимаем в качестве одного из условий определения базы при поиске ответа на поставленный вопрос: «Почему мы есть?», – необходимость человеку не столько прикоснуться к научному мировоззрению, сколько просто формировать его в своем сознании. Но из высказывания этого ученого-физика следует прежде всего очень простая вещь: формирование такого научного мировоззрения требует, по крайней мере, принятие участия в «изучении природы». И даже если нельзя усмотреть это требование в приведенном высказывании В. Л. Гинзбурга, мы не можем оставить это без внимания: прийти к научному мировоззрению, к научному взгляду на жизнь человек может только в процессе участия или обращения своего внимания к разрешению проблем, занятых современной наукой, своего постоянного знакомства с публикациями открытий научных исследований, обучаясь научным дисциплинам, лежащим в основе создания и производства современных информационных технологий и всякого рода гаджетов.

6. Второе следствие из утверждения В. Л. Гинзбурга состоит в следующем: «опыт, наблюдения и эксперименты», – вот что необходимо для мировоззрения, чтобы оно было научным. Умозрительные построения философов и мыслителей об окружающем мире, природе, человеке, его сознании, – не подкрепленные научными истинами, представляют собой самые разнообразные метафизические и псевдо-логические суждения, мало что имеющие общего с реальностью. Естественно, что «опыты, наблюдения и эксперименты», как составная часть научных исследований, не могут служить гарантией и подтверждением ни истинности получаемого научного знания, ни формирования научного мировоззрения. Но именно опыты, наблюдения, эксперименты последних 50 -100 лет явились основой как для возникновения современных концепций и теорий мироустройства, так и для новых философских взглядов на зарождение Вселенной, человека и его сознания. Научное мировоззрение, исповедуемое учеными даже самых разных религиозных верований, не оставляет места в сознании человека и в представлениях различных научных сообществ какому бы то ни было Творцу, в просторечии богу, без того чтобы не умалить своего достоинства как человека, свободного от мистики, оккультизма и сектантства самых различных форм и проявлений.

1. С чем трудно согласиться в мировоззренческом взгляде В. Л. Гинзбурга, это смешение понятий, используемых как при научных исследованиях, в частности «истина», «истинность», так и применяемых при нравственных оценках людей и общества, например, «справедливость». И если как-то это можно принять, когда разговор идет о светском гуманизме, то говорить о «признании справедливости научного мировоззрения», знакомстве ученого «с доказательствами справедливости, истинности тех или иных научных положений» просто недопустимо. Истина не может устанавливаться решением вопроса, справедлива она или нет. Привнесение в научное мировоззрение нравственных категорий из области гуманизма, справедливости, честности, отмены цензуры, вседозволенности, когда речь идет об оценке физических теорий и концепций, не позволяет использовать такие суждения для их отнесения к фундаментальным основам поиска «смысла жизни».

2. Когда затрагивается вопрос о существовании истинных знаний и на примере предложения по изобретениям «вечного двигателя» показывается относительность истины в невозможности построить такой двигатель из-за ограничения количества опытов и наблюдений, автором совершенно опускается вопрос о нарушении закона термодинамики изобретателями «вечных двигателей». И здесь нет оснований говорить о недостаточности опытов и наблюдений, они здесь вообще излишни. Тем более, что В. Л. Гинзбург прямо указывает на решение Французской Академии наук от 18-го века, прекратившей прием заявок на рассмотрение проектов «вечных двигателей».