Сколько лет, сил и средств необходимо простому среднестатистическому крестьянину, чтобы обзавестись полноценным хозяйством, дабы он и его семья могли жить с наибольшим для их незавидного положения комфортом, ни в чем не нуждаясь? Этот вопрос не раз заставлял меня всерьез задуматься над возможными ответами на него.

Родившись в роскоши, несмотря на то что моя мать являлась простолюдинкой, я всегда считалась и буду считаться аристократкой, а значит, как бы я ни старалась сблизиться с крестьянами, вряд ли мне когда-нибудь удастся завоевать их доверие, их одобрение.

А в особенности сейчас, когда, бросив свой народ в беде, я, спасая собственную шкуру, так трусливо сбегаю, вместо того чтобы остаться здесь с ними и разделить это горе, обрушившееся на наши земли, вместе, как одна большая семья.

«Наследница великого герцогства Кровавой Рябины»? «Мать всех жителей осеннего герцогства»? Нелепости. Никакая я не «мать», и… даже не достойна называться «наследницей».

– Судя по Вашему задумчивому лицу, я догадываюсь, о чем Вы размышляете, госпожа. – Мягкий голос Лулы, примостившейся рядом со мной, нарушил неловкую тишину, в какой сидели мы с ней и голубоглазый слуга, занимавший место напротив нас.

Отстранившись от окна, я прижалась к спинке каретной кушетки, тихо и протяжно выдохнув, закрывая глаза. Настроение было совершенно паршивым, хотелось заснуть прямо здесь и сейчас, а проснувшись, вдруг осознать, что все увиденное сегодня – не более чем кошмарный сон.

– Не стоит винить себя ни в чем, нападение монстров так или иначе произошло бы с Вами, либо же в Ваше отсутствие… – Девушка заботливо накрыла мои руки, замерзшие от ночного холода, своими, теплыми и сухими, но в то же время дрожащими.

– Я знала, что монстры двигаются в сторону герцогства. Знала, и явилась в кабинет отца, чтобы поговорить с ним об этом. Но из-за того, что не проявила должной настойчивости, теперь страдают еще больше невинных людей.

– В Вашем нынешнем положении Вы не смогли бы никому помочь, даже если бы захотели, – внезапно заговорил молодой человек. – Уверен, герцог знал о готовящемся нападении монстров и уже разрабатывал план отражения атаки. Но те, к нашему всеобщему несчастью, оказались гораздо быстрее, чем мы могли ожидать. Своими безуспешными попытками что-то предпринять Вы только путались бы под ногами, мешая еще больше.

Лула широко распахнула глаза, возмущенно приоткрыв рот.

– Как у тебя только язык поворачивается так разговаривать с Ее Светлостью? Неужели забыл, кто перед тобой?

Я коротко и отрицательно мотнула головой.

– Нет, он прав. У меня почти не имеется никакого политического веса, я не способна защитить даже себя, не говоря уже о защите другого человека, а еще морально и физически слаба до невозможности. Грубо говоря, во мне нет ничего, что могло бы помочь нашему герцогству в борьбе с чудовищами.

В глазах парня на секунду промелькнуло удивление.

– Я приношу свои глубочайшие извинения, если мои слова каким-то образом смогли оскорбить Вас, миледи.

– Я не услышала ничего, что сумело бы меня действительно задеть. Только правду.

На несколько мгновений карета погрузилась в неловкое молчание. Вдруг одно из колес подпрыгнуло на, должно быть, особенно выступающем вверх камне, заставив Лулу испуганно и тяжело охнуть.

Очевидно, ушибив локоть о стенку, она что-то недовольно пробормотала себе под нос, вперив взгляд в окно.

Мои отяжелевшие веки вот-вот готовы были опуститься.

– Благодарю Вас.

Я подняла глаза на молодого человека и недоуменно моргнула.

– За что?

Он, как и горничная ранее, тоже отвернулся, уставившись на вздымающиеся кроны деревьев за окном, черные силуэты которых один за другим менялись с бешеной скоростью.