Таблица 1

Содержание понятий «физические» и «нравственные страдания» в работах некоторых российских юристов

^>1Малеин Н. С. О моральном вреде // Государство и право. 1993. № 3. С. 33.

^>2Эрделевский А. М. Компенсация морального вреда в России и за рубежом. М.: Инфра-М, 1997. С. 130.

^>3Голубев К. И., Нарижный С. В. Компенсация морального вреда как способ защиты неимущественных благ личности. СПб.: Юридический центр Пресс, 2000. С. 93–94.

^>4Малеина М. Н. Личные неимущественные права: понятие, осуществление, защита. М.: МЗПресс, 2001. С. 48.

^>5Анисимов А. Л. Гражданско-правовая защита чести, достоинства и деловой репутации. М.: ВЛАДОС ПРЕСС, 2001. С. 48.

^>6Гущин Д. И. Юридическая ответственность за моральный вред. СПб.: Юридический центр Пресс, 2002. С. 165.

Аргументируя свою позицию, он, в частности, пишет: «…не представляется возможным и целесообразным ни теоретически, ни практически ввести какое-либо объективное соотношение между тошнотой и удушьем, зудом и головокружением, страхом и горем, стыдом и унижением… Поэтому… для определения размера компенсации следует учитывать не вид (характер) нравственных или физических страданий, а характер и значимость тех нематериальных благ, которым причинен вред, поскольку именно их характер и значимость для человека определяют величину причиненного морального вреда»[19]. Для разрешения проблемы он предложил ввести в оборот зарубежную концепцию среднего разумного человека[20], согласно которой средний человек в сравнимых обстоятельствах должен испытывать определенные страдания. Сами страдания, а также их интенсивность, при этом презюмируются. Ученый разработал также специальную таблицу, согласно которой сумма компенсации за моральный вред коррелирует с системой штрафных санкций, предусмотренных за преступления, в результате совершения которых может возникнуть моральный вред.

Подход А. М. Эрделевского представляется привлекательным по ряду оснований. Во-первых, несмотря на трудности в оценке собственно физических и нравственных страданий, он не призывает отказываться вообще от этого признака в определении морального вреда, как это делают некоторые другие ученые[21], а предлагает ввести правило презюмирования страданий при нарушении личных неимущественных прав. Во-вторых, задаются объективные критерии для расчета справедливой суммы компенсации морального вреда: судейское усмотрение получает материальную опору в виде специальных расчетных таблиц. В-третьих, предусматриваемое правило презюмирования морального вреда позволяет сделать менее напряженной этико-психологическую проблему описания потерпевшим своих страданий. Доказывая силу и характер своих переживаний, потерпевший часто испытывает вторичный моральный вред как из-за самого воспоминания психотравмирующей ситуации[22], так и из-за необходимости посвящать неопределенный круг лиц в сферу своего личного сознания, раскрывая его мотивационно-потребностную и ценностную составляющие, или, говоря обычным языком, «обнажать свою душу», рассказывая о своих страданиях не узкому доверительному кругу, а лицам, предписанным законом, в число которых входят также причинитель вреда и его защитники.

Принцип презюмирования морального вреда особенно значим, когда речь идет о такой группе потерпевших, как несовершеннолетние. Само судебное разбирательство может стать для них источником формирования еще более сильной психической травмы[23].

Между тем концепция А. М. Эрделевского не решает всех проблем, возникающих в процессе применения норм института морального вреда. Так, и на это справедливо указывала Л. О. Красавчикова