Дэн сглотнул.

– Так ты макароны с тушёнкой из мусорки, что ли, вытащил?

– Не-е! – рассмеялся бич, – Это я наткнулся на пакет с продуктами. Возле подъезда кто-то оставил. Я подождал с часок в кустах, никто не вышел. Ну, и забрал себе. Поблагодарил в душе человека. Там ещё, в пакете-то, зубная паста оказалась и бургеры, прикинь! Утром угостимся…

Ладно, подумал Дэн. Пора, пожалуй… Отставив в сторону чай, он сомкнул руки в замок и слегка наклонился к Серёге.

– Слушай, Серый, осень на дворе. Скоро заморозки, околеете здесь со своей Кысей. Давай ко мне перебирайся! Я живу как раз в Ермаках. Район старый, весь идёт под снос, милиция к нам вообще не суётся, да и жильцов в нашем доме – по пальцам пересчитать. Никто тебя не потревожит. Свет, правда, вот-вот отключат и тепло, по ходу, не дадут. Но всё же – крыша над головой… Что скажешь?

Серёга сидел, не поднимая головы, и только выстукивал прутиком такт какой-то мелодии. Словно вариантов у него было множество, и он все их перебирал в уме. Дэн терпеливо ждал. Наконец, музыкант ответил.

– Уговорил, – поднял он на Дэна взгляд, в котором читались надежда и мука, – Только ты уж нас не бросай. Помоги разобраться в этой грёбаной «матрице». Обещаешь?

– Обещаю, – выдохнул Дэн, обрадованный удачей, и в шутку спросил, – А ты чего, следил за мной? Раз газетной душонкой назвал, так, наверное, неспроста?

– Ну нет! – протестующе замахал бич руками, – Ты же бредил побитый, всё ругался с редактором своим, Рыбьим Глазом, оправдывался, что, мол, не успеваешь на планёрки, живёшь у чёрта на куличках! Не помнишь, конечно?