«Ты пропал на три дня, что нам было думать?»
Он вдруг вспомнил эту фразу Шанталь и задумался. Девушка так и не приняла его заявку в друзья, хотя и выходила в сеть. Это и расстроило, и задело юношу.
«Она умеет понравиться людям», – это уже слова Сардиуса всплыли в памяти. Да так ли? В конце концов, этот мрачный тип обо всех плохого мнения, с чего бы ей так себя вести.
«Я вообще видел её меньше пяти минут суммарно и перекинулся с ней всего парой фраз. Может, она не запомнила меня внешне?»
Как ещё он мог объяснить такое странное, на его взгляд, поведение девушки? «Никакой реакции. У них, по ходу, кружок анонимных тормозов…»
Дверь открылась, зашёл Сардиус.
– Ты сегодня рано, – язвительно заметил Дастин, юноша не отреагировал. Сардиус, видимо, снова попал под дождь, его волосы были влажными. Переодевшись в домашнее, юноша сел за стол, внимательно окинув его взглядом.
– Приходила уборщица?
Дастин не отозвался, продолжая листать ленты в телефоне.
– Ты оглох?
– Если ты не отвечаешь на мои вопросы, почему я должен отвечать на твои?
– Ты не задал вопрос, ты прокомментировал моё появление, не считаю нужным на это реагировать. Так что?
Дастин слишком сильно нажал на поверхность экрана, в ленте выделилось несколько элементов, юноша раздражённо выдохнул.
– Откуда мне знать? Я сам недавно пришёл.
Сардиус усмехнулся.
– Домашний мальчик стал так поздно возвращаться?
– Ещё раз так назовешь меня!..
– Обижаются только на справедливый упрёк.
– Иногда даже несправедливый упрёк задевает.
Дастин уже приподнялся, готовясь к словесной обороне, но Сардиус вдруг замер. И выдохнул через несколько секунд тишины:
– Может, ты прав.
Дастин удивлённо взглянул на начавшего что-то писать соседа, после – сам вернулся к своим занятиям. Минут через пять сказал:
– На стойке регистрации сказали, что уборщица была.
Сардиус не отреагировал. Дастин нахмурился. И забыл о юноше до следующего утра.
Глава 2
«Да, первое время мы только что не грызли друг другу глотки. Помню, каждый день готов был тебя придушить за твой цинизм, твоё хамство и твою чёртову вечную правоту. Только твоё спокойствие и останавливало. Наверняка, подлей ты масла в огонь – мы бы сцепились. Но ты предсказывал каждый мой шаг, видел меня насквозь. Ты был мудрей меня. Ты и есть мудрей меня. Теперь я легко это признаю. Я так и остался глупым “домашним мальчиком” из провинции. А ты… Ты “пользователь большого города”, ты тёмная тень подворотней и мрачный призрак пригородов.
Всё бы так и шло, я бы ни о чём не узнал, не узнал вашего, твоего секрета. Если бы в тот день не пошёл на поводу своей глупости и не совершил роковую ошибку. Ошибку ли? Учитывая, как всё теперь, – да, возможно, ошибку».
* * *
Когда пошла последняя неделя сентября, Дастин окончательно убедился в неадекватности своего соседа, но для него стало делом принципа не сдаваться и не покидать комнату. Он поставил себе цель научиться уживаться с этим полоумным. Полоумным он его считал после того, как вернулся в комнату и чуть не задохнулся от едкого запаха – Сардиус что-то поджигал над спиртовой горелкой. И сколько бы Дастин ни ругался и ни угрожал ему вызвать пожарных – юноша бровью не повёл.
В тот день пары закончились рано, сразу после обеда, и Дастин решил поехать в общежитие, зная, что так рано Сардиуса дома не бывает. Он оказался прав, ключ был на вахте.
– Подождите, молодой человек, – проскрежетала администратор и порылась в бумагах, пока Дастин устало поглядывал на вяло бегущие по кругу стрелки старых часов.
– Вот, он тут оставил.
Дастин принял из рук женщины бумагу и увидел на ней всё те же закорючки-буквы, которые Сардиус обычно оставлял в посланиях.