«Это она правильно, – проскакивает мысль у Мышкина. – Может, успеет приблизиться и использовать на демоне «растерянность» или «путы». Или предупредить наших».

Глаз замечает движение. Слева на улицу вышел медведь. В темноте его видно, как размытое большое пятно, если бы замер – и не заметишь. Зверь смотрит вдоль улицы. Прицел уже на нем. Демон разгоняется и длинными, хотя и грузными, прыжками несется вперед, к Арслану.

Выстрел!

Промах! Данила – неопытный стрелок, не догадался, что по такой быстрой цели надо делать большое упреждение, чтобы попасть хоть куда-то. Пуля попадает за медведем, в поленницу.

Но и так неплохо. Выстрел привлекает внимание Арслана, а стук пули в дерево и грохот поленьев указывают, с какой стороны опасность. Он падает на колено, ставит на землю лампу и вскидывает ружье.

Пока Данила перезаряжает свою трехлинейку, Арслан начинает стрелять. Первый выстрел – прицельный, но в мозг он не попал. Дальше – быстрая стрельба почти не целясь. Пока Данила передернул свой затвор один раз, крестник выпустил пять пуль. Конечно, «Винчестер» – это не трехлинейка, и уж тем более не берданка. Но двенадцатый калибр – это двенадцатый калибр. Движение атакующего зверя замедлилось.

Выстрел с чердака – Перышко попыталась бить прицельно в голову.

«Я держу его «путами»!» – восторженный вопль Марыське в голове.

Данила. Выстрел в тело, под переднюю лапу, в область сердца. Попал. Туша завалилась набок.

У Арслана ружье разряжено, он его бросает.

Перышко стреляет еще дважды.

И Данила стреляет, прицельно в голову, сейчас медведь недалеко от горящей лампы, его неподвижный силуэт хорошо виден.

Арслан достает пистолет. Подходит. Стреляет. Машет руками.

Всё. Можно расслабиться.

* * *

Марыська еще до приземления, в полете, успела отожрать энергии у умирающего демона. Он был переполнен силой, так что ей досталось немало, хотя большая часть и развеялась без пользы. Собственно, из-за стремления отпить энергии она и бросилась вперед. Ну, и чтобы помочь Хозяину, конечно. Когда желания и обязательства требуют одного и того же – решения принимаются легко и мгновенно.

Первой мыслью, наведавшейся в голову Мышкина, когда он понял, что опасность миновала, стала мысль о том, что сейчас Марыська в своем демоническом облике появится в кругу, освещенному керосинкой Арслана, и ее увидят местные, подглядывающие в щели между ставнями или через приоткрытые двери. И потом придется доказывать Святому Суду, что он не виновен в содействии демону, а если и содействовал, то вины тут нет, потому что демон полезный… Такого прецедента в судебной практике еще не бывало, и Данила не стремился опробовать его на своей шкуре.

«Марыська! Бегом обратись в собаку!» – потребовал он, когда мысли о святошах пробежались по его мозгу.

«Хозяин… а можно я сначала приземлюсь?» – в ответе демоницы послышалось смущение.

Данила удивился. Казалось бы, столько всего произошло, а Марыська всё еще скользит в своем плавном полете с крыши депо. На самом деле схватка со вторым демоном заняла всего пару секунд. Ну, не пару, может – пять.

«Можно. Но на свет в родной форме не выходи».

Еще несколько секунд – и в круг, освещенный керосинкой Арслана, выбежала белая собака.

* * *

Теперь, когда Данила четко видел Марыську, он легко мог обмениваться с ней мыслями, а она – с Перышком и Арсланом.

– Там, где есть два демона, может быть и третий, – передал Мышкин своим. – Не расслабляемся.

Перышко оставалась на чердаке, ее видно не было. А Арслан встал, глядя в сторону депо. Ждет команд. Ждет, а заодно пихает в трубчатый магазин своего «Винчестера» патроны взамен потраченных.