- Не знаю, - вздохнула, наконец, Ума. – Что-то будет. А что – не знаю.

- Покажешь мне лагерь? А то я вчера ничего толком не видела.

- Ага, - заулыбалась девочка, снова став очаровательным ребенком. - А зачем ты ту большую кошку на Недда спустила?

- Так он на Эдварда напал!

- Недд – хороший. Только…

И Ума грустно вздохнула.

Они шли через лагерь к реке. Все были заняты делом. Женщины готовили еду, полоскали в реке какие-то вещи. Дети почему-то тоже были хмурые, озабоченные.

Маленькие девочки, не старше Красной Шапочки, деловито подвязывали ленты своих плащей под подбородком и вытряхивали мусор из корзинок. Мальчик лет четырнадцати вытирал листьями лезвие топора, измазанного чем-то голубоватым и склизким.

- Это от грицц, - Ума поморщилась, указывая на испачканный топорик.

- В смысле?

Пока они умывались, Тая узнала такое количество информации, что захотелось побыть одной. Подумать. Девочка побежала к маме, взяв с нее обещание, что она скоро придет, и завтракать они будут вместе.

Чкори села на поваленное дерево, опустила ноги в прохладную воду… В длинном платье было очень неудобно. Зато мужской костюм у лесных жителей ей понравился. Штаны, высокие сапоги, куртка перехваченная поясом, плащ до середины колена. И удобно и тепло. Надо попытаться уговорить Эдварда достать ей такой.  Размер какого-нибудь двенадцати или четырнадцатилетнего мальчишки ей подойдет. Они тут довольно рослые.

Что-то шевельнулось справа от нее. Наверное, ветер. Она никак не привыкнет к этому вечному шипению песка за спиной.

Тая вспомнила про грицц, и ей стало не по себе. Гриццы – что-то вроде местных ящериц, только с зубами. Эти небольшие создания любят грибы, которые собирают дети, осторожно раскапывая верхний слой песка. При столкновении гриццы выплевывают яд в лицо, от чего на коже выскакивают пятна. Они чешутся и очень долго не проходят. Иногда остаются шрамы. А если грицца укусит за ногу или в руку, тут уж приходится делать надрез ножом чуть выше и отсасывать яд. Иначе можно умереть или лишиться конечности.

Теперь понятно, почему дети бегают с перебинтованными ногами и руками. Женщины постарше собирают кровянку – это местная ягода, насколько она поняла, похожая на клюкву. Клюква-кровянка растет на болотах. Идти до болот далеко, и намного опаснее. На болоте водятся граццы. Родственники грицц, но крупнее.

Надо идти. Ума, наверное, ждет. Она же обещала.

- Тая! Таааяяяя! – от воды послышался слабый стон…

Девушка вздрогнула. Обернулась. Никого. Показалось, наверное…

 Они с Красной Шапочкой получили завтрак – разваренные зерна, чуть сдобренные молоком и капелькой меда, красные кислые ягоды (наверное, кровянка), и какой-то горьковатый на вкус отвар.

- Лес же засыпан песком, - удивилась Тая. – Как же вы тут достаете еду?

- У нас много коз, - важно сообщила девочка. – Мы отвечаем за то, чтобы у них была еда. Под пеплом растут трава и мох. Мы находим места, где земля не так занесена песком и собираем их.

- Кстати о траве, - подошла к ним мама Умы, - тебе пора.

- Ой!

Красная шапочка заторопилась.

- А можно я пойду с ними? – Тае совсем не хотелось оставаться с женщинами, которые нет-нет, да посматривали на нее неодобрительно.

- Хорошо, - улыбнулась мама Умы. Устало, но по-доброму.

И девушка поспешила вслед за остальными.

Они шли, все глубже удаляясь в лес. Детей  было немного. Десять девочек, приблизительно такого же возраста, как  Ума, и четверо мальчишек постарше. Мальчики шли с серьезными, сосредоточенными лицами, озираясь по сторонам и крепко сжимая рукояти топоров, которыми были вооружены.

- Ума, а почему девочек больше? – Тае показалось, что спросила она очень тихо, но судя по тому, как на нее глянули парни, слова разнеслись очень далеко.