Немалое внимание античных авторов привлекала личность последней из Птолемеев – Клеопатры VII. Плутарх отмечает её ум, образованность, остроумие, знание многих языков, мужество в момент смерти. Вместе с тем, он описывал её как опытную коварную интриганку, которая умело играла на чувствах Цезаря и Антония, используя присущие ей красоту, обаяние и обходительность (Caes., 49; Ant., 26–29, 53, 59, 86, др.). Евтропий, который обычно не давал характеристик никому из противников Рима и ограничивался лишь констатацией фактов военного противостояния Рима и эллинистических царей, не смог удержаться в данном случае от реплики негативного содержания: Клеопатра по его мнению, «…по алчности своей женской, возжелала… царствовать в Риме» (VII, 7). Аврелий Виктор, который также ограничивался сжатым пересказом фактов, в рассказ о Клеопатре посчитал необходимым включить ряд характеристик, порочащих египетскую царицу. Согласно его рассказу, она добилась власти над царством Птолемеев благодаря своей красоте и сближению с Цезарем и «была так развратна, что часто занималась проституцией и обладала такой красотой, что многие своей смертью готовы были платить за ночь с нею» (De Vir. Ill., LXXXVI).

Многие из Селевкидов также получили в трудах античных историков отрицательные характеристики. Антиох IV Эпифан, Деметрий I и некоторые другие цари в описании Полибия были склонны к пьянству (Polyb. XXXI, 21, 8; Athen. X, 52, 4386;). Антиох IV Эпифан при этом охарактеризован Полибием как сумасброд, как эксцентрическая личность: он иногда без ведома придворных скрывался из дворца и свободно гулял по городу, заводил знакомства и вел беседы с самыми простыми людьми, ходил мыться в городские бани, когда они были переполнены простонародьем и совершал другие столь же необычные для царя поступки (XXVI, 1). Юстин включил в свой рассказ ряд фактов, характеризующих поздних Селевкидов исключительно негативно. В его повествовании Деметрий I Сотер, захватив власть после смерти своего старшего брата, убил малолетнего племянника. Александр Балас был молодым человеком самого низкого происхождения, который при поддержке Птолемея VI Филометора, Аттала II и Ариарата V выдал себя за царского сына и захватил престол. После узурпации власти он вел себя надменно, предался разврату и праздности, проводил время «среди толп развратниц» (Justin. XXXIV, 3, 6–9; XXXV, 2, 2–3). Деметрий II, отвоевав царство у Александра Баласа, «…тоже предался порокам, свойственным юности, и впал в бездеятельность». В результате «за отвращение к труду его стали презирать…» (Justin. XXXVI, 1, 1. Пер. А.А. Деконского и М.И. Рижского). В описании Аппиана последние десятилетия истории государства Селевкидов представляли собой череду переворотов, цареубийств, заговоров, в результате которых государство погрузилось в непреодолимый кризис и в конечном счете было легко завоевано Помпеем Великим. В числе проявлений глубокого кризиса александрийский историк упоминает самозванцев, узурпаторов престола, даже царского раба Диодота. Последний сначала возвел на престол малолетнего Александра, отец которого был самозванцем, а затем, убив ребенка, сам сел на трон. В государстве царила анархия (Syr., 66–69).

Цари из династии Антигонидов также удостоились осуждения со стороны ряда античных авторов. Деметрия Полиоркета Плутарх порицал за то, что тот, захватив власть в Македонии, стал пренебрегать делами: царь не принимал послов, не рассматривал документы и даже мог выбрасывать прошения, с которыми к нему обращались люди (Pint. Demetr., 42). Плутарх добавляет к этому рассказу, что Деметрий, оказавшись в плену у Селевка I, после некоторого периода активной деятельности, когда он охотился и совершал прогулки, постепенно обленился, стал проводить время за вином и игрой в кости, предался пьянству и обжорству. Неизбежным результатом такого образа жизни стали болезни и преждевременная смерть знаменитого полководца и политического деятеля (Pint. Demetr., 52). Другого представителя династии – знаменитого Филиппа V – Полибий осудил за бессмысленные разрушения и разорение святилищ в Ферме в Этолии (V, 9, 3; 11, 3–4, др.), за распутную жизнь, в том числе за его «развлечения» в Аргосе (X, 26, 1-10)