Исключением были лишь пограничные системы. Согласно имперской доктрине, все прыжковые врата, не ведущие в имперские системы, должны быть отключены. Внутри самой империи подобных доктрин, естественно, не было.

Но даже так, влияние и важность танкенов было невозможно переоценить. Любой капитан, даже самого малого судна, старался нанять хотя бы одного представителя этой касты. Их не трогали даже самые последние из психов и преступников. Нападения на танкена карались смертью, причём без разбирательств. Сами танкены были закоренелыми пацифистами и отрицали саму концепцию насилия.

Сяу Уаньюань был классическим примером правильного танкена. Высокий и невероятно худой человек с бледной кожей и восточными чертами лица. Он всегда облачался в невероятно свободные одежды простого покроя, в которых он выглядел как древний мудрец. Но хотя на вид ему было лишь чуть больше сорока, на самом деле он уже четыре столетия служил своей касте верой и правдой.

Ещё одной причиной, по которой я отношу их к отдельной расе, является их срок жизни. Они спокойно доживают до тысячи лет. Напомню, что средний срок жизни имперца редко превышает четыре столетия. Хотя и встречаются долгожители, разменявшие пятое столетие, но таких с трудом набирается один процент. Исключения в лице бывшего магистра одептов рассматривать не будем.

Но вернёмся к Сяу. Он, как и многие танкены, брил голову начисто, хотя это было и не обязательно. Его глаза цвета морской волны всегда были наполовину закрытые, что создавало ощущение, словно он только что проснулся. И как правило, это так и было.

Он мог спать целыми сутками напролёт в перерывах между миссиями. Это было его любимое занятие. На втором месте в списке его любимых дел была еда, просто море еды. Клянусь Императором, даже Дрей’к ел меньше, и при том намного.

К слову, во время перелётов именно мудрый Сяу – как его часто называл Джек – отвечал за готовку пищи на судне. Саманта тоже неплохо готовила, но её навыки не шли ни в какое сравнение с мастерством нашего танкена. Он был настоящим виртуозом по части готовки. Казалось, что не было такого рецепта и блюда, которое он не знал и не мог приготовить. Как во время готовки, так и приёма пищи он безостановочно читал.

Сейчас я застал его между этими двумя стадиями. Он явно собирался прилечь на пару десятков часов, но я успел к нему раньше точки невозврата.

– Ты хотел поговорить о плане Джека? – С ходу спросил он, зевая. Я уже давно перестал удивляться тому, что он всегда знал зачем я пришёл.

– Разумеется, – улыбнулся я, при этом протискиваясь мимо него в номер.

Первой мыслью, посетившей меня при этом, была чрезмерность. Такое количество подушек и пуфиков было сложно увидеть в одном месте. Почти каждый сантиметр пола был ими натурально завален. У Сяу была, так сказать, привычка тут же засыпать, как только его посещала эта мысль. И наличие такого изобилия мягких вещей было просто жизненно необходимо.

– Так что ты скажешь о плане Джека? – Удобно устроившись в невероятно мягком кресле, спросил я. – Каковы наши шансы?

Расположившись полулёжа-полусидя и затянувшись из длинной курительной трубки, набитой ароматным чаем, Сяу ненадолго задумался. Танкены могли лучше любого вычислительного комплекса просчитать вероятность того или иного события, и я частенько пользовался этим в интересах Империи. Этот раз был не исключением. Наконец, просчитав всё в своей голове, он открыл глаза и озвучил вердикт:

– По крайней мере, никто из нас не погибнет, – эти слова окончательно успокоили меня. Быстро встав и благодарно поклонившись, я направился в свой номер. Попутно, конечно, отдав приказ всем членам команды готовиться к скорому отбытию.