– Вы не можете не знать, что его имя не впервые возникает в полицейском расследовании.

– Те инциденты остались в прошлом. Ему не везло с женщинами, пока он не встретил меня. Он был здесь, когда я вернулась домой, а сегодня утром мы вместе пили кофе где-то около восьми. И все-таки, что произошло?

– Прошлой осенью мистер Фортни приобрел в Лондоне почтовую бумагу.

– О, ради всего святого! – Пеппер вновь запрокинула голову и отпила воды. – Я все еще сердита на него из-за этого. Это была просто вызывающая нелепость! Непереработанная бумага. И о чем он только думал? Только не говорите мне, что он привез ее с собой в США. Неужели?.. – Она закатила глаза к потолку. – Уверяю вас, я понимаю, что формально это нарушение закона. Я сама активно участвую в движении экологов, вот почему я чуть шкуру с него не спустила за эту бумагу. Мы с ним страшно поругались, и я заставила его пообещать, что он избавится от нее. Я уверена, что на сей счет существуют штрафы, и я даю вам слово, что он заплатит.

– Я не из экологической полиции. Я расследую убийство.

В ослепительно синих глазах отразилось недоумение.

– Убийство?

– Сегодня ранним утром лицензированная проститутка по имени Джейси Вутон была убита в китайском квартале.

– Я знаю. – Пеппер бессознательно провела рукой по горлу. – Я слышала утром в новостях. Но вы же не можете считать… Лео? Он никогда бы этого не сделал.

– Почтовая бумага того же типа, что мистер Фортни приобрел в Лондоне, была использована для написания записки, оставленной на теле.

– Он… он, безусловно, не единственный на свете идиот, купивший такую бумагу. Прошлой ночью Лео был дома. – Теперь она чеканила слова, чтобы каждое имело вес. – Лейтенант, он иногда делает глупости, он любит покрасоваться, но он не склонен к насилию. И вчера он был дома.

Ева и сама собиралась домой, но удовлетворения не ощущала. В этот день она сделала для Джейси Вутон все, что смогла, но это не принесло результата.

Ей нужно было прояснить мысли. Прерваться на пару часов, а затем вернуться к делу, перечитать рапорты, заметки – словом, поработать в своем домашнем кабинете.

В паре Фортни – Франклин ей виделось нечто искусственное. Они никак не сочетались друг с другом. Он – типичная вонючка, хвастун, показушник со смазливой мордой. А вот женщина, по мнению Евы, была настоящая. Умная, сильная, уверенная в себе.

А с другой стороны, никогда не знаешь, почему люди сходятся друг с другом. Она сама даже не пыталась понять, как они с Рорком стали парой.

Он был богатый, великолепный, хитроумный, опасный. Он везде побывал, все испытал. Он делал, что хотел, и многое из того, что он делал, не вписывалось в законные рамки.

А она была лейтенантом полиции. Одиноким, нетерпеливым, вспыльчивым и необщительным.

Но он все равно ее любил, думала Ева, проезжая через кованые железные ворота к дому. Она оказалась здесь, в этом огромном каменном дворце, обставленном с роскошью, утопающем в зелени и цветах, потому что он любил ее. Ей казалось нелепым и смешным, что она, знавшая реальную жизнь с самой неприглядной, изнаночной стороны, очутилась в этой сказочной обстановке.

Ева оставила свою оливково-зеленую полицейскую машину прямо перед домом назло Соммерсету, злому волшебнику, отравлявшему ее существование в сказочном замке.

Правда, он был еще в отпуске – слава тебе, господи! – но поскольку его возмущала эта ее привычка парковать машину прямо перед великолепным входом, она не видела причин отказывать себе в удовольствии.

Она вошла внутрь, вдохнула прохладный чистый воздух дома, построенного Рорком, и была встречена на пороге котом. Раскормленный и явно разобиженный Галахад подпрыгнул, ткнулся головой ей в лодыжку и пронзительно мяукнул.