– Решил похитить тебя. Ненадолго, – подмигнул мне, спрашивая разрешения, – потом верну. Никто и не заметит.

А я что? Я не против, – о чем и сообщила. Ордленд тут же открыл портал и перенес меня в свою комнату. Усадив на диван, который скрипнул под моим весом, сразу укрыл пледом. Затем сунул в руку большую кружку с кофе и поставил рядом блюдо со свежей выпечкой.

Я шмыгнула носом. Забота Грейма была такой приятной и трогательной, что я едва снова не разревелась.

Ага. Мне сразу стопку платочков предложили. Ну вот, теперь точно расплачусь!

– Алена, только не это! Женские слезы – пытка для мужчины. Пожалей мои нервы.

– С каких пор у демонов появились нервы? – хмыкнула я, но реветь передумала. К тому же тут было чем заняться. Кофе, например. И бу-улочки!

Тер Ордленд дождался, пока я поем, и лишь после этого заговорил.

– Алена, знаю, что не могу требовать от тебя ничего. Поэтому хочу попросить…

Надо же! – изумленно приподняла бровь.

– Да… – замялся Грейм, – Транер привязал тебя всеми возможными способами. Клятвы, метки, статус эрите. Охрану приставил. Другого случая поговорить без свидетелей, возможно, не представится.

– Спрашивай, – позволила я, раздобревшая после раннего и вкусного завтрака.

– Что на самом деле произошло? Тер Шатейян предъявил подробный отчет о случившемся. Но, зная его, сомневаюсь, что все было именно так, как в нем описано.

– Хорошо, я расскажу. Но взамен хочу знать версию Транера.

– Договорились!

– Ммм, – задумалась, с чего бы начать, – пожалуй, все завертелось с того, что я решила сходить к декану Смерти…

Грейму описала практически все события, исключив только момент моего преображения в Алианну. Чтобы демон не почувствовал лжи, упомянула лишь то, что Анька предложила переночевать в таверне, а я и осталась до утра.

– Значит, ты выпила аракнида! – сероглазый, как мальчишка, присвистнул от удивления. – Ничего себе! Неудивительно, что Транер скрыл это. Такой козырь, и в его полной власти!

– Грейм, мне страшно, – всхлипнула снова, – что если превращусь в монстра? Шатейян сказал, что убьет меня и… а вдруг я… и эти кошмары. Смерть от яда аракнидов чудовищна. Но хуже всего, что им нравится убивать. Нравится чувствовать чужую боль. Если и я…

– Нет, – мужчина присел рядом со мной, обнял, – ты, прежде всего, человек. Конечно, твой случай уникальный. Но это не значит, что станешь такой же, как они. Что, если сможешь противостоять аракнидам? Вчера, убрав весь яд из тела Николаса, ты дала всем надежду.

– Но я не знаю, как это сделала. Да и Ник, он…

– Шшш, – перебил сероглазый, – не все сразу. Ты вылечила тело. Насколько я понял, Арран выпил сознание Хорника полностью, лишив его памяти, навыков и дара. Возможно, что со временем Николас «вырастет». Младенцы ведь появляются на свет беспомощными, но учатся, растут, совершенствуются.

– Но это же та-ак до-олго, – протянула я, – и кто гарантирует, что он будет прежним?

– Никто. Но у других жертв нет и такого шанса на жизнь.

– А что с этим? – показала татуировку на шее. – Грейм, я чувствовала ее. Она живая! Почему именно сейчас? Зачем, вообще, нужна? А если она вырастет полностью, что тогда?

– Могу лишь предположить, – сероглазый провел пальцами по коже, обводя контуры рисунка.

Я замерла. Это было похоже на ласку.

Но Грейм? Он ведь не…

– Вчера ты впервые поглотила чужую энергию. Если бы сам не видел, не поверил. Но ты была такой… – демон задумался, видимо, подбирая сравнение, – величественной. Вся светилась, а глаза…

– Что?

– В них горел огонь.

– Эмм, Грейм, а как меня остановили? Транер сказал, что я осушила резерв маргов, могла повредить источнику и… раненым, – решила сменить тему. Такими восхищениями сероглазый меня пугал.