– Не открывал? – проницательно спросил гвардеец. – Зря. В следующий раз заставлю сжевать письмо вместе с конвертом, чтобы ты точно усвоил.

Терри представил, и его замутило.

– Меня не за что наказывать. Я сдавал все в срок, – выдавил он.

– Это не мне решать.

– Но вы сказали, в следу…

Гвардеец посмотрел на Терри сверху вниз. Этот взгляд придавливал не хуже тех огромных мешков с зерном, которые таскают в порту по двое грузчиков за раз.

– Если он будет. А это решать королю.

* * *

Белый дворец Акато-Риору был прекрасен в ясную ночь. Даже одной луны оказалось достаточно, чтобы заставить стены мягко мерцать, отражая холодный свет. Когда Терри оказался рядом с дворцом, он не поверил, что когда-то в новом, с иголочки мундире Королевской военной школы гулял здесь с юной принцессой Эсстель. Терри не узнавал скрюченные узловатые деревья – разве они не должны были вырасти за эти годы и застелить ветвями крышу? Мосточек над ручьем оказался настолько низким и невзрачным, что он его едва не проглядел. А сам ручей будто обмелел и задыхался сейчас в камнях и зарослях камыша.

– Почему никто не следит за порядком? – Терри не мог понять, отчего на душе так паршиво. Будто кто-то длинной палкой поднял со дна мутный ил – точно так же из глубины души поднималось тягучее разочарование и раздражение.

Обтянутая черным форменным сукном прямая спина десятника напряглась при звуке голоса. Гвардеец обернулся и окинул Терри подозрительным взглядом.

– Что сказал? – недружелюбно переспросил он.

– Здесь будто десять лет никто не убирал, – Терри сбавил тон, но это не помогло.

– Много болтаешь, умник. Думаешь, ты здесь, чтобы распоряжаться?

Терри ничего не ответил, но про себя подумал, что находит этот вариант развития событий самым предпочтительным, хоть и маловероятным. Он поднял глаза, чтобы взглянуть на изогнутый скат крыши и не поверил тому, что увидел.

– Там человек! На козырьке крыши человек!

Гвардеец вскинул голову и приложил ладонь ко лбу, будто загораживаясь от солнца, которого не было и в помине.

– Нет там никого, – спокойно ответил он, быстро потеряв интерес. – Тебе померещилось.

Терри посчитал, что гвардеец слишком быстро оставил попытки вглядеться в рисунок теней, лежащих на многоярусных скатах. Он не поверил, что можно так легко отмахнуться от того, что одна из теней имеет ясно различимые черты человеческого силуэта. Он поднял руку, указывая пальцем.

– Да вот же, вон там рядом с окнами. Он ведь сорвется сейчас!

Гвардеец перехватил его руку ближе к локтю. Сжал так, будто хотел сломать.

– Нет. Там. Никого, – прошипел он, сверкая глазами. – Прикрой вьюшку, умник, не то угоришь. Третий раз предупреждать не буду, еще раз откроешь рот – суну в пасть парализатор. Доставлю тебя к королю как волокушу – на ремне. Понял?

Терри стиснул челюсти. И шел дальше молча, не поднимая головы. Ему разом сделались неинтересны и мерцающие стены, сложенные тысячу лет назад при помощи Древней магии, и люди, собирающиеся прыгать с крыш. Если здесь так заведено, то пусть.

Они вошли во дворец и какое-то время ходили по коридорам, поднимались по лестницам. Все это время Терри думал, зачем король вызвал его среди ночи. Ни одна догадка не выглядела хоть сколько-нибудь утешительной. Ночь – время для убийств, наказаний и шантажа. Он не ждал ничего хорошего и не был уверен, что увидит рассвет.

И напутственные слова гвардейца перед запертой дверью королевских покоев не добавили уверенности.

– Приведи себя в порядок, оборванец. И говори поменьше. Его величество не любит, когда кто-то говорит больше, чем он. А я не люблю, когда кто-то выводит его величество из себя.