Быстро воины сели рядами, где каждый хранил

Только быстрых коней, с ними ратные сбруи в походе.

Той порой вокруг торса оружием пышным покрыл

Словно бог, Александр Парис, муж прекрасной Елены.

И на белые ноги он поножи так наложил, – {330}

Те серебряной, пышной смыкались застёжкой в коленах.

Грудь кругом защищая, надел он доспехи себе, —

Ликаона доспех славный, брата, ему соразмерный.

Через плечи набросил ремень он, и меч в серебре, —

Злой булатный клинок; щит огромный к нему подобрался; {335}

На могучую голову шлем яркий, с мощной на лбе

Гривой конской, и гребень ужасный над ним развевался;

Взял копьё, поднимая, какое нужно для бросков.

И герой Менелай весь оружьем своим покрывался.

И едва только каждый в дружине своей был готов, {340}

Меж ахеян они и троян на средину выходят, —

Грозно взоры блестят; у смотрящих в сердцах стынет кровь;

Страх средь конных троян и ахеян сверкающих ходит.

Вот герои сошлись, и, на месте измеренном став,

Мощно копья трясут, и в противнике слабость находят. {345}

Первым сам Александр, страшно длинную пику послав,

Враз ударил жестоко Атрида он в щит круговидный,

Твёрдый, кованый. Жало копья изогнулось, попав

В середину. Тогда размахнулся другой своей пикой,

Сам Атрид Менелай, умоляющий Дия отца: {350}

«Зевс! Позволь покарать сотворившего мне ту Обиду!

В прах моею рукой Александра срази, подлеца;

Пусть боится здесь каждый, и в поздно рождённых потомках,

Воздавать злом за приязнь, с открытой душой простеца!»

Тут же, мощно пустил страшно длинную пику он громко, {355}

И попала, жестокая, в щит Приамида большой,

Круговидный, – насквозь пролетела его через кромку,

И доспехи насквозь, украшенья, прошла хорошо;

На паху подребёрном ремень у героя вспорола,

Замирая. Он, прыгнув, погибели чёрной ушёл. {360}

Но Атрид, быстро выхватив меч свой тяжёлый,

Рубанул, размахнувшись, по темени шлема; но меч,

В три, четыре куска раздробившись, из рук выпал в поле.

И вскричал тут Атрид, к небесам вознося свою речь:

«Зевс, никто из бессмертных, подобно тебе, не злотворен! {365}

Я хотел покарать Александра, злодея рассечь;

Но в руках моих меч сокрушается, небу покорен;

И копьём, вылетавшим из рук, не могу поразить!»

Так сказал, и напал на врага, ухватив шлем за чёрный,

Конский хвост, и к ахейцам, чтоб бросить к ногам, стал тащить. {370}

Сжал противнику нежную шею ремень, прочно сшитый,

Подбородный, из кожи, чтоб шлем не спадал; стал давить.

Доволок бы его, и навечно был славой покрытый;

Но тут кожу вола, поражённого силой, достав,

И любимца спасая, рвёт Диева дочь Афродита. {375}

Шлем последовал праздный за мощной рукой; оторвав

Тот его, опустевшего, верным в сраженьях ахейцам,

Закружив, бросил; кинулись верные други, подняв.

Сам же бросился вновь, поразить вероломца надеясь

Пикой кованой, но Афродита его быстро с глаз {380}

Похищает, и, тьмою покрыв, увела, чародейка!

Вводит в спальню, в чертог, благовоний где дым не угас;

И уходит Елену призвать, и на башне стоящей

Тут, румяную, в круге троянок находит как раз,

И рукою её благовонные ризы потрясши, {385}

Говорит, уподобясь старухе, рожденной уж встарь,

Пряхе, в прежние дни в Лакедемоне граде, царящей,

Шерсть прекрасно пряла, и царевну любила, дикарь.

Уподобясь ей, так говорит Афродита богиня:

«Возвратись в дом; тебя Александр призывает, твой царь! {390}

Он уж дома, сидит в вашей спальне, на ложе картинно;

И красив, и одет; и не скажешь, что юный супруг

Бился с мужем, и с боя пришел, но что он, просто чинно,

Выйти хочет, иль сел отдохнуть, лишь оставив свой круг».

Говорила, – и душу Елены в груди взволновала, – {395}

Вдруг увидела та у богини изгиб белых рук,