– Андрей Николаевич, в качестве идеологической основы для самообороны вы предложили христианскую мысль о греховности самоубийства и недопустимости добровольно отдавать кому-либо свою жизнь, дарованную Богом. Между тем, христианская культура дает множество примеров совершенно иного отношения к своей жизни в подобных ситуациях у людей, которых никак нельзя заподозрить в недостаточности их веры.

Сам Христос отказался от попыток сопротивляться тем, кто пришел арестовать его, и тем, кто истязал его. Он даже исцелил одного из тех, кто явился, чтобы схватить его, когда тот был ранен учеником Христа, пытавшимся мечом защитить своего учителя. Широко известны слова Христа о том, что следует подставлять под удар левую щеку, если тебя ударили по правой.

Хочется привести еще один пример, связанный с любимым в России святым, отцом Серафимом Саровским, который был очень сильным человеком и держал в руках топор, когда на него в лесу напали разбойники. Но, несмотря на свою силу, отец Серафим отказался от какого-либо сопротивления, был жестоко избит и покалечен. Более того, когда эти разбойники были пойманы, он явился на суд и упрашивал отпустить своих обидчиков, не назначая им какого-либо наказания.

Каким образом ваша позиция по самообороне, которой вы поделились с нами, согласуется с этими примерами христианского отношения к людям, желающим нам зла?

– Христос есть Образ идеальный, Богочеловеческий. Надо быть Богом, чтобы позволить себе вести себя подобным образом, зная о своей страстной участи, своем воскресении и полагаясь на Волю Отца Небесного в точном Её понимании. И Батюшка Серафим, чудотворец Саровский, мог следовать Христу в столь полной мере потому, что подчинил свою волю Его Воле и стал человеком Святым, прозорливым, знающим окончание любой истории, тем более своей собственной, вспомните: он даже смерть свою честную предсказал в точности, а значит, ему был открыт Промысел Божий, и исполнил он его в точности.

– Мы – люди не святые, мы, в лучшем случае, только находимся на пути к Богу. А раз так, мы не можем недостающей у нас святостью преодолеть встающие перед нами препятствия, так что нам приходится преодолевать их физическими усилиями, уповая, тем не менее, на Господа.

Но, будучи христианами, мы всё же идем, пусть и медленно, но истинным путём. И, поверьте, если мне самому удастся стяжать своим телесным и духовным подвигом хотя бы самую малую часть той Благодати, которую явил нам во всей полноте пример Спасителя или которую за свою жизнь стяжал Батюшка Серафим, то я с радостью приму так же, как они, безропотно любое испытание. Вся наша жизнь – это путь к Голгофе, а если это не так, то вы ошиблись с маршрутом.

Афонские старцы, с которыми я беседовал о том, каким следует быть христианскому воину, говорили мне, что самым важной в противодействии злу силой с позиции христианского учения является отсутствие в нас, когда мы выступаем против зла, сладострастия, то есть собственных жестокости и ненависти, восторга от чужой или своей боли и унижения другого человека. Нельзя позволять себе испытывать радость от вида поверженного врага. И нужно находить в своей душе силы, чтобы искренне сострадать людям, которые по своей глупости и духовной немощи решили проявить агрессивность по отношению к вам. Вот как обстоит дело. Если враг не сдается – убей, но не истязай, унижая!

Мы мужественно принимаем удары судьбы, от удара к удару, что вовсе не означает, что мы всё ниже и ниже склоняем голову перед врагами нашими – скорее всё выше поднимаем её к Небу!

Напомню: «Убийство врага на поле боя есть проявление доблести и чести» – Афанасий Великий (Александрийский).