— Урод, — выдыхаю, но уронить голову обратно на подушку не могу, стальные прохладные пальцы хватают за шею. Он не душит, лишь держит, впивается подушечками в горло.

Поднимаю взгляд, вновь смотря в эти опасные глаза. Его выдержка буквально крошится на глазах. Я вижу, как по лицу проходит судорога. И в следующий миг голодный поцелуй обрушивается на мои губы. Жёсткий. Сокрушительный.

Ребром ладони он врезается между ног. Давит на пульсирующую плоть и глубоко толкается языком в рот. Я сама еложу, усиливая напор, царапаю плечи и шею. Обнимаю, страшась потерять.

Сильнее давит на лоно, грубая материя джинсов только усиливает и распаляет моё желание. Он трёт и трёт, подаюсь тазом. Низ живота болезненно пульсирует. Воздуха не хватает. Лишь тяжесть, жар и поцелуй. Поцелуй, от которого зависит моя жизнь.

Вспышка оргазма словно взрыв. Яркий, быстрый, громкий из-за моего вскрика. А брюнет усиливает трение, продлевая это желанное освобождение.

Выпустив мужчину, трясусь. Обезумевшая. И вкусившая лишь небольшую, крохотную разрядку. Потому что она не приносит покоя. Лишь заставляет захлёбываться от новой волны желания.

Мужчина ловит мою голову, сжимает прохладными пальцами щеки, заставляя посмотреть на него.

— Спи! — прямо в губы опять приказывает и отстраняется.

И на этот раз я подчиняюсь, закрываю глаза и с тихим всхлипом уплываю в темноту.

Просыпаюсь от головной боли и жажды. Провожу ладонью по прохладному шёлку подо мной. И резко сажусь. У меня отродясь не было шелкового постельного белья.

— Блять! — сипло вылетает.

На этот раз я ничего не забыла. Всё помню, спасибо услужливому мозгу, что подбрасывает всё новые и новые воспоминания. Отдёргиваю влажную от моего пота футболку. Морщусь от липкости между ног, даже смотреть не надо, даже джинсы запачкала собственным водопадом. Перекатываюсь, ощущая, как по нервам проносится остаточное возбуждение.

Комната незнакомая, полутёмная и довольно просторная. Бегу к двери, нужно быстрее выбираться и накатать заяву. И анализ крови сдать, выяснить, каким наркотиком накачали.

Мрачные полутёмные коридоры и тишина. Оглушающая, давящая. Не зная, куда идти, я просто бегу вперёд, ведомая инстинктами и интуицией.

Каменная широкая лестница. Быстрый спуск. Каменный холл со стрельчатыми окнами. Интересно, где в нашей стране есть такие доисторические дома. Может, это какой-то квест-рум?

Ага, в квест-румах маньяки с пилами бегают, а тебя решили убить таким вот оригинальным способом. Дура ты, Лина!

Замечаю деревянную дверь с круглой ручкой и толкаю её. Тяжёлая, зараза. Но с третьей попытки она поддаётся и распахивается. Ночной ветер бьёт по лицу и коже прохладой. Прикрыв глаза, судорожно вдыхаю свежий воздух. Насыщаясь и слегка остужаясь.

— И куда ты пошла, Лина? — раздаётся за спиной спокойный, чуть снисходительный голос того блондина.

— Домой! — огрызаюсь я и, выбежав, оглядываю улицу со странными небольшими фонарями.

Оголённые ступни холодит каменная кладка мостовой. Улицу освещает круглая бело-голубая луна с красноватым отливом. С двух сторон от дороги — дома. Замки. Доисторические, мрачные, чёрные, с высокими шпилями и узкими арочными сводами. Это точно не Россия. И я даже не уверена, что это планета Земля.

Беспомощно оглядываюсь на дом, из которого выбежала. Он огромен и возвышается над остальными зданиями. Мрачный, опасный, как и хозяева.

Белобрысый мужчина стоит на пороге и смотрит. Не улыбается, не скалится, не угрожает, просто смотрит. Ждёт, что же я сделаю. А я бегу. Просто срываюсь с места, выбираю одну из двух сторон и несусь, будто за мной гонится свора бешеных голодных волков.