Хан зыркнул на меня, сверкнув глазами. И, по-моему, мысленно пообещал себе убить меня при первом же подвернувшемся случае.

Впрочем, наши с ним чувства были взаимны.

Мы смотрели друг на друга примерно с минуту. Затем Хан отвёл глаза и отвернулся. Он прошёл в отдельный угол комнатки, где стояла единственная кровать, и уселся, вытянув ноги.

Я зло сжала зубы.

Нет, ну вы это видели?

Припёрся в мой дом. Плюхнул свой зад на мою постель. А я, можно сказать, девушка, стоять, что ли должна?

- Хан, ты иногда такая свинья! – практически слово в слово прочитал мои мысли второй Охотник. – Уступи девушке место.

Сам он подпирал плечом противоположную стену.

- Она не девушка. Она ведьма, Гаро, помни об этом! – Хан прислонился спиной к стене и демонстративно сжал в руке нож. – Мы слушаем тебя, – поторопил он и, оскалившись в хищной улыбке, с размаха воткнул лезвие ритуального ножа в обшарпанное изголовье деревянной кровати. – И давай, покороче.

- Всё просто, – сглотнула я, расценив жест, как тонкий намёк. – Руны на вашем ноже гласят: «Отняв магию, ты будешь иметь лишь магию. Но получи её в дар – и обретёшь дар».

- И? Что это значит? – Хан вопросительно приподнял бровь.

- Что до сих пор, убивая им ведьм ради магии, вы забирали только их магию. Как таковую. Бесполезную субстанцию, которую могли продать зельевару, но не могли использовать.

- Использовать чужую магию, как собственную? Ты что-то завралась совсем, ведьма. – Хан устало засмеялся, но почти сразу оборвал смех и, прищурившись, подался в мою сторону. – Это невозможно! Извлечённую магию нельзя влить в тело повторно.

Теперь засмеялась уже я сама. Громко и звонко. Всем своим видом, каждым жестом давая понять этому олуху, что он ни черта не знает о магии.

Отсмеявшись, я медленно шагнула к нему.

- Верно. Извлечённую нельзя. – Я с дерзкой улыбкой обвила рукой шею Охотника и, усевшись ему на колено, зарылась пальцами в волосы. – Но если бы хоть одна из ведьм отдала вам свою магию добровольно, вы получили бы возможность использовать эту магию, как собственную.

Охотники застыли в предвкушении.

Оба.

- И ты готова отдать нам свою магию добровольно в обмен на… – Гаро отлип от стены и двинулся в нашу сторону.

- На данную вами клятву, – подсказала я любезно. – Вы отпустите меня и никогда больше не станете преследовать.

Хан и Гаро переглянулись.

И, выказав удивительное единодушие, почти одновременно выдали:

- Мы согласны.

- Вот так вот сразу? – рассмеялась я, не удержавшись от очередной шпильки в адрес Хана. – И даже не будет коронных фраз «все ведьмы врут» и «ведьмам нельзя верить»?

Я старательно скопировала его интонацию и жесты. По-моему, получилось похоже.

Не знаю, почему мне так понравилось провоцировать Хана. Видимо, из-за чувства безнаказанности.

Охотникам нужна была моя магия. А это означало, что моё убийство откладывалось. Во всяком случае, до утра.

Хан и Гаро вновь переглянулись, и старший из Охотников бесцеремонно спихнул меня с колена. Затем многозначительно прокашлялся и снова подал голос:

- Стоп… Всё это, конечно, здорово! Но мне хотелось бы знать, какой именно магией ты обладаешь? – уточнил он, скользя по мне взглядом. – Что мы сможем, получив её?

- Жить долго и счастливо, – развела я руками.

- Это что, шутка?! – тотчас нахмурился Хан.

- Да нет же, я ведь говорила. Я не простая ведьма. Я не превращаю смолу в золото, а людей в лягушек. Моя магия продлевает жизнь тому, кто должен умереть, исцеляет смертельные раны и болезни. Получив её, вы станете практически неуязвимы. Почти бессмертны.

- То есть, по сути, ты отдашь нам своё бессмертие? – недоверчиво покосились на меня Охотники.