Когда за ним закрылась дверь, трое игроков молча переглянулись.

– Он блефует! – Тони отпил коньяк из своего стакана и яростно вдавил окурок в пепельницу. – Эта сволочь хочет заработать на нас денег! Не получилось за столом, так он берёт хитростью. И что ведь придумал – шулер! Смех, да и только. Предлагаю закончить партию и мирно разойтись.

Бад потёр подбородок.

– Не знаю, Тони. Этот Чак был так убедителен. Что мы о нём знаем? Да что мы вообще знаем друг о друге? Мы впервые за этим столом. Если он прав и кто-то из нас шулер, то игра идёт нечестно. И мы имеем право пойти этим же путём, попросив у Чака подсказки. Это, по крайней мере, уравняет шансы.

Патрик думал.

«Подсказка будет зависеть от предложенной Вами суммы денег!»

«Как всё легко. Ты расстаёшься с деньгами за СОВЕТ, который вовсе не обязательно окажется верным. И вот после проигрыша страшно удивляешься, куда это с твоими деньгами делся Чак. А он всегда сможет уйти от ответа, заявив, что конкуренты предложили больше.

Парень сцепил руки замком и положил их прямо перед собой на стол.

– Что бы Чак не предлагал, я отказываюсь иметь с ним дело, – заявил он.

Тони и Бад испуганно переглянулись. Патрик отчётливо видел, как в их примитивных мозгах молнией сверкнуло: «Вот он – шулер!»

– Я выйду, Бад, – произнёс Тони осипшим от волнения голосом. – Я сейчас, – и бережно прижимая карты к себе, он устремился к закрытой двери, волоча за собой кожаный дипломат.

– Бедолага, – Патрик сочувственно покачал головой и стал терпеливо ждать. «Если уж эти идиоты добровольно отдадут Чаку деньги за пресловутую подсказку, способную якобы привести их к выигрышу, – что ж, это их дело».

На Бада было больно смотреть. Лицо осунулось, глаза потускнели, а губы что-то начали нашёптывать. Минута за минутой былая непоколебимость оставляла его.

Деньги лежали в центре стола. Мысль прибрать их к своим рукам, вырубив Патрика, уже второй раз посещала Бада. Однако он всё время отбрасывал её – понимая, что в таком случае на его репутации можно будет ставить крест. Конечно, Майк, дежуривший снизу, скорее всего, пропустит его за взятку, но ни один из клубов после этого не согласится больше иметь с ним дела. А чуть больше половины миллиона долларов абсолютно не стоили того. Он предполагал, что и у Патрика возникали подобные мысли, но видимо и он находил аргументы против такого решения.

Прошло пять минут. Бад начал новую бутылку коньяка. Он сильно нервничал. Руки дрожали, со лба струился пот.

«Неужели парнишка ни капли не переживает? – думал Бад, глядя на Патрика, – Неужели он знает куда больше, чем хочет показать?!»

Парень был собран и непоколебим. Он сидел прямо, чуть расставив локти, а его глаза выражали полное безразличие к происходящему.

Бад отвёл взгляд от соседа, и его мысли потекли в другое русло.

«Интересно, какую сумму Тони предложит Чаку за подсказку?»

«Можно ли осуществить подмену карт? Хотя это-то вряд ли, ибо на каждой из них стояла специальная метка в виде печати клуба, просвечивающаяся только при помощи ультрафиолета. Подделать её было невозможно. И любая попытка к подделке очень строго наказывалась. Сперва штрафом в размере полумиллиона долларов, а при повторной попытке – исключением из Игры. Навсегда».

Внутреннее волнение нарастало.

– Бад, с тобой всё в порядке? – спросил через мгновение Патрик.

– Закрой свою пасть, крысёныш! И запомни, я за тобой очень внимательно слежу, усёк? Попробуй-ка, выкинь какой-нибудь фокус, живо пожалеешь!

Парень только пожал плечами. Начиналось то, чего он так не любил. Игроки теряли над собой контроль. В конечном счёте, ни к чему хорошему это не приводило.