Во сне я видела смеющееся лицо мужчины. Он был довольно привлекательным, но внутри меня возникло какое-то неприятное чувство при виде этого лица. Наверное, когда-то я его знала. Сейчас же я не могла вспомнить ничего, кроме ощущения брезгливости, вызванного его присутствием…

Когда я проснулась, было раннее утро. Солнце только что показалось из-за горизонта. Прозрачная роса каплями свисала с бутонов ещё не раскрывшихся цветов. Но красоты природы сейчас мало волновали меня. Я была насквозь мокрая, невыспавшаяся и замёрзшая. Ныли все части моего тела. Теперь я была уверена, что не привыкла спать на голой земле под открытым небом.

Встав с мокрой травы, я пошла в том же направлении, которое выбрало за меня днём раньше плывущее бревно. Солнце медленно согревало землю, одновременно высушивая мою одежду. Набранные в лесу ягоды давно кончились, а больше полянок с таким изобилием мне не попадалось. Голод почти не ощущался, только лёгкое головокружение, иногда переходящее в головную боль. Изредка попадались дикие звери, но все они, едва увидев меня, уходили прочь. Лишь только стая волков, которых я встретила на полянке, в отдалении следовала за мной.

Я понимала, что независимо от своего желания, делаю что-то такое, что пугает животных и заставляет их обходить меня стороной. Хотя, вполне возможно, что в этом была и не моя вина… Подумалось, что почему-то на поляне, когда я собирала ягоды, волки нисколько не испугались меня. В тот момент они даже решили мною пообедать… А теперь почему-то шли по моим следам.

Спустя несколько дней пришло понимание того, что что-то во мне возбуждает в вожаке любопытство, и именно это чувство заставляет его вести стаю параллельно моему пути. Во мне не было желания причинять им зло, и, по всей вероятности, они очень скоро поняли это. Некоторое время серо-бурый волк вёл свою стаю вдали от меня, но наступил момент, когда он настолько осмелел, что подошёл совсем близко. Почему-то захотелось зарыться пальцами в густую, показавшуюся мягкой, шерсть на его загривке. Я протянула руку и, едва коснувшись, чтобы не напугать зверя, ласково погладила его по голове. В первый момент это заставило его отпрянуть, но позже он всё же потихоньку начал позволять мне прикасаться к себе, в конце концов он настолько привык к моему присутствию, что иной раз даже разрешал мне спать возле себя. Иногда мне даже казалось, что волки решили принять меня в свою стаю. Рядом с ними мне не было одиноко, но меня не покидало ощущение неправильности происходящего. Я не стану волком, даже если вся стая посчитает меня своей. Мне нужно найти таких же, как я. Мне нужно понять, кем я являюсь. И именно эта мысль заставляла меня двигаться дальше.

Вода в реке была довольно чистой и, по существу, она одна поддерживала мои силы. День проходил за днём, а я всё шла и шла… Река мягко несла вдаль свои прозрачные воды, как будто указывала мне путь.

Я начала привыкать просыпаться на рассвете на голой земле, в окружении стаи хищников, вставать и идти в никуда, надеясь когда-нибудь дойти до неведомой цели моего путешествия. Приходило понимание, что надо что-то делать, но я даже представить себе не могла, что именно. Если бы я могла вспомнить! Но нет… Тонкая нить памяти ускользала от меня, как только я хотела зацепиться за неё. И тогда я шла дальше, ни о чём не думая и не представляя себе ни где я, ни кто я, ни откуда.

Я не знала, сколько дней брела так вдоль каменистых берегов реки с неизвестным мне названием, и не представляла, сколько дней ещё шла бы так одна, голодная и оборванная. Лишь счастливая случайность помогла мне выбраться из этого положения.