– Вы бредите, Иван Сергеевич. Пусть даже это реально, пусть мы сможем обменять на золото наш товар. А как продать его здесь? Что скажете? Я нашёл его в горах, или что-то в этом духе. Шёл, шёл, гляжу, мешки с золотом лежат. Так? Кстати, а не может случиться, что нас со всеми этими чудесами техники не сочтут за колдунов? Во всяком случае, у нас таких раньше сжигали на кострах в большом количестве. Я думаю, лучше поумерить свой пыл.

– Анна, ты никогда не отличалась оптимизмом.

– Я просто даю трезвую оценку вашим планам.

– Послушай, трезво оценивающая моя, я не такой дурачок, чтобы светиться с золотом. Я найду способ сбыть его без лишнего шума, это не так сложно, как ты думаешь. А что касается сжигания на кострах – есть риск. Поэтому нужно сначала всё разузнать и только после этого предпринимать что-либо.

– А что скажет Саша? Ему и в самом деле может это не понравится. Ему уже и так порядком досталось там. Не думаю, что он захочет рискнуть ради весьма призрачного шанса раздобыть второй медальон вместо того, чтобы спокойно попутешествовать, посмотреть этот мир.

– А ты ему всё объяснишь, опишешь радужные перспективы, которые ждут его, когда поможет нам всего лишь с поисками второго медальона. А потом ему не придётся прикладывать и малейшего усилия, деньги сами будут идти ему в карман.

– Ты хочешь делать всё один? Нет, нет, на меня не рассчитывай.

– А я на тебя и не рассчитываю. Вы с Александром можете стать прекрасной парой – так наслаждайтесь этим, отдыхайте, а мы сделаем всю грязную работу.

– Кто это – мы?

– Я и Сартаков-младший.

– Николай? Не думала, что его можно легко втравить в подобную авантюру.

– К вашему сведению, милая моя, идею подал он, а я её лишь развил.

Анна засмеялась. Хорошая подобралась компания на роль контрабандистов. Если кто-то прознает – смеху будет…

– Что смеёшься? – Стрижевский даже немного обиделся. – Ничего плохого мы не делаем. Я бы даже налоги заплатил, только когда узнают правду, всё это сразу прекратится. Понаедут всякие учёные да спецслужбы отнимут медальон и всё. Конец.

– Прежде чем поймут, что это правда, они положат нас всех в нашу же клинику на полгода как минимум.

– У нас хорошая клиника.

– Охотно верю.

– Всё приехали. Вот твоя библиотека, – Стрижевский разобиделся не на шутку. – Давай быстрее, я спешу.

Застава осталась далеко позади, а река несла лодку с беглецами через дикие земли лесного народа. Гонимые, превращённые в изгоев, жалкие остатки могучего и многочисленного племени ютились в этом уголке, выживая охотой и разбоем. Попытки завоевателей образумить их или, на худой конец, поработить, ни к чему не привели. Старейшины племен объявили войну каждому, кто дерзал вторгнуться в запретные леса. Недобрые слухи ходили последнюю сотню лет о здешних ельниках и буреломах. Мало кто возвращался оттуда. Охотники, искатели приключений, солдаты – все исчезали бесследно. Одни попадали в руки лесного народа, другие пропадали, погибая в лапах медведей, которыми изобиловали здешние леса; третьи находили свой конец в бездонных топях. Мало кому посчастливилось вернуться назад.

Река поворачивала свои воды на юг, подмывая левый берег. Его склон осыпался, образуя обрыв, под которым виднелся потемневший до черноты топляк.

– Смотрите, – показал туда Эйнар. – Вроде бы судно сгоревшее.

– Точно судно, – отозвался Вителий. – Купец, не иначе. И сгорело то не так давно. Запах гари чуете?

– Похоже, дикари близко.

Река вновь повернула, направив своё течение на восток. Впереди показался парус. Вителий предусмотрительно направил лодку поближе к берегу. Случись что, они успеют скрыться в зарослях, а здесь их вряд ли кто решится преследовать.